Я дарю тебе жизнь

Саломатов Андрей Васильевич

Фенянин довольно легко поднялся и сразу нырнул в дом.

– Эй, не вздумай убегать, - крикнул ему Гавличек и последовал за ним. Но фенянин оказался прямо за стеной.

– Зачем мне убегать?
– сказал он.
– Мы подарили друг другу жизнь.

– Ах, вон оно что, - усмехнулся Гавличек.
– Сейчас ты пойдешь с нами. Вон туда, - Гавличек показал на катер.
– Покажешь нам, как проехать к собору.

– На улице меня могут убить, - испуганно проговорил абориген.

– Я тебя закрою, - успокоил его Гавличек.
–

За мной ты будешь как за бронированной стеной.

К катеру они шли гуськом, почти вплотную друг к другу. В середине шел фенянин и все время озирался. Он тревожно смотрел на окна домов, а когда подошли к машине, не сразу отважился в нее влезть.

– Давай-давай, не бойся.
– Гавличек легко приподнял аборигена и затолкнул его в катер.
– Кстати, ты случайно не знаешь, что это за пирамида?
– усаживаясь рядом, кивнул он на здание.

– Когда-то это было театром, - ответил фенянин.
– Но очень давно. Люди тогда еще жили в городе.

– А почему они ушли из города?
– поинтересовался Захаров.

– В городе страшно стало жить. Очень много народу. Убивали прямо на глазах у всех. И тут же убивали того, кто убивал. По ночам люди врывались в дома. Поэтому все ушли. Мой дед рассказывал, как это было жутко.

– Я что-то не пойму, - покачал головой Гавличек.
– Зачем убивать, если тебя тут же самого кокнут?

– А может, и не кокнут, - серьезно ответил фенянин.

– Значит, в городе живет только жрец?
– спросил Захаров.

– Сюда приходят охотиться, - сказал абориген.
– Раньше здесь жили несколько человек. Они были против охоты на людей. Их перестреляли по одному.

– Значит, ты тоже пришел сюда поохотиться?
– спросил Гавличек.

Фенянин опустил голову и ничего не ответил.
– А живешь ты где?

– Вон там, в крепости Билар, - оживился абориген.
– Наша семья зовется Билар. А зовут меня Пэт. Пэт Билар.

– Очень приятно, Пэт, - не без сарказма проговорил Гавличек.
– А семья у тебя большая?

– Сорок два человека.

– И друг друга вы не трогаете?
– продолжал Гавличек.

– Нет. Мы родственники. Там наши дети.

– Значит, своих нельзя, а чужих можно?
– подвел черту Гавличек, но Захаров перебил его:

– А все-таки, убиваете зачем?

– Чтобы жить, - тихо ответил фенянин.

– Это мы уже слышали, - сказал Захаров и включил двигатель.
– Показывай дорогу.

Центральным собором оказалось здание, напоминающее вкопанное на треть куриное яйцо, в котором едва ли поместились бы три человека. И разведчики поняли, что без помощи Пэта они ни за что не нашли бы его.

– Это что же, он у вас под землей?
– удивленно спросил Гавличек.

– Да, - ответил Пэт. Вид у него был неважный. Полет напугал его чуть ли не больше, чем недавнее покушение на жизнь.
– После смерти человека закапывают в землю, - продолжал он.
– Чтобы мертвые не выходили из своих

могил, храмы делают под землей.

– Вы и после смерти ходите в храм?
– серьезно спросил Гавличек.

– А что еще делать мертвому?
– пожал плечами Пэт.
– Днем они собираются в храме, а ночью туда приходят живые.

– А почему же живые ночью?
– спросил Захаров.

– Не знаю, - ответил Пэт.
– Так велит жрец.

– Ну что?
– обратился Гавличек к своему напарнику.
– Пойдем, посмотрим на собрание мертвых?

– Нельзя!
– испуганно проговорил Пэт.
– Мертвые могут забрать вас с собой.

– Вот я и хочу посмотреть, как они это делают, - усмехнулся Гавличек. Ты пойдешь с нами. Тебе полезно будет посмотреть на своих предков.

– Я не пойду!
– воскликнул фенянин.
– Я не знаю, кто вы. Вас они, может, и не тронут, а я простой человек.

– Ничего, - Гавличек хлопнул аборигена по плечу.
– С нами тебя никто не посмеет тронуть. Разве ты еще этого не понял? Ты уже забыл, что всего полчаса назад внутри у тебя сидела пуля величиной со сливу, а сейчас ты сидишь живой и здоровый и даже говоришь глупости.

Пойдем.
– Гавличек бесцеремонно выволок Пэта из катера, и Захаров на всякий случай закрыл собой фенянина от ближайших домов.

Дверь собора оказалась запертой изнутри, и даже Гавличеку понадобилось немало сил, чтобы открыть ее. Сразу за дверью начиналась лестница, которая круто уходила вниз. Идти пришлось не долго. Метров через десять ступеньки кончились, и разведчики с фенянином очутились в просторном зале. Размеры зала из-за темноты трудно было определить. Впереди, на расстоянии двадцати метров, тускло горели три светильника. Жидкие язычки пламени едва освещали неподвижно сидящего человека.

– Спасибо, Харелл, - сложив руки, прошептал Пэт.

– Это и есть Харелл?
– тихо спросил Захаров.

– Да, - ответил Пэт.
– Великий Бог Харелл, который дарует нам жизнь.

Вошедшие приблизились к алтарю. Харелл был вырезан из светлого дерева. Он сидел на возвышении, вытянув перед собой руки и сложив их ладонями вверх - чашкой. В пригоршне у него лежало что-то темное и округлое. Гавличек подошел поближе, чтобы рассмотреть этот предмет.

– Сердце, - громко сказал он.
– Похоже на человеческое.

За алтарем отворилась не видимая ранее дверца, и оттуда вышел сморщенный фенянин очень маленького роста. Он был одет в белую тогу, на груди у него висело золотое изображение Харелла. Подслеповато щурясь, он посмотрел на гостей и скрипуче спросил:

– Кто разрешил вам войти сюда днем?

– А нам никто и не запрещал, - ответил Гавличек.
– Мы пришли сюда поговорить.

– Мне не о чем с вами говорить, - высокомерно ответил старик. Убирайтесь отсюда!

– Послушайте, - начал Захаров.
– Ответьте, пожалуйста, на несколько наших вопросов, и мы уйдем.