Я думала, я счастливая...
Шрифт:
— Это же…
— Лабрадор, — гордо похвастался Женя. — Умнейшая псина. Мой лучший друг. Мы когда с женой разводились, он знаешь, как переживал? Всё бегал то ко мне, то к ней. Тащил зубами друг к другу. Представляешь? Пришлось с ним по-мужски поговорить…
— Это как? — испугалась Тамара.
— Серьезно, — объяснил Женя. — Посадил я его перед собой и всё рассказал. Час, наверное, потратил. И ты знаешь, он понял. Честно-честно. И остался со мной. Виновато так посмотрел на Катьку, вздохнул, мол, дураки вы какие, но остался сидеть рядом со мной.
«Надо же, даже собака переживает ссору своих любимых людей. А вот Лёлька не переживала и никого не выбирала», — мелькнула досадная мысль. И снова показалось,
— Я его вчера у родителей оставил. Надо навестить. А то заскучает. Я быстро. Туда-обратно. А когда ты поправишься, я тебя с ним познакомлю. И ты покажешь нам пляж. Он море любит.
Тамара улыбнулась. А вот и пускай! Пускай Женя вернется сюда, и они проведут вместе еще один вечер. Так ей некогда будет себя жалеть, да и о болезни думать будет меньше. Это, конечно, всё не по правилам и не по ее придуманному плану, но и жизнь у нее в последнее время все графики пустила в тартарары.
Глава 16
Новогодняя ночь пролетела, как вспышка. Впервые для Николая это был не уютный семейный праздник, а сумбурная свистопляска, планы которой менялись со скоростью света. Сначала Соня сказала, что они приглашены к ее друзьям — семейной паре, которая славится умением превратить банальный и предсказуемый праздник в настоящую феерию.
— Представляешь, в прошлом году они подвесили елку прямо к потолку! — по-детски округлив глаза, восхищалась Соня. — Классно, правда?!
Николай скованно улыбался, недоумевая. Зачем?
— У них, что, домашние животные? — осторожно интересовался он.
— Нет, — удивленно отвечала Соня. — При чем тут животные? Просто это весело! И необычно! Не стандартно, понимаешь?
Но Николай мечтал встретить праздник вдвоем с Соней. Ему казалось, так распорядилась сама судьба, когда он по ошибке позвонил Тамаре. Не будь этого звонка, он справлял бы Новый год дома, выискивая возможность отправить сообщение Сонечке, но жизнь перетасовала карты и ускорила события. Он и предложение хотел ей сделать сразу, как отгремят куранты, но не выдержал, поторопился. Реакция Сони его неприятно задела. Она лишь озадаченно нахмурилась и как будто осталась совершенно равнодушна. Может быть, это потому что он еще не разведен, и она ему не верит?
Когда, спустя два года их встреч, он сделал предложение Тамаре, ее глаза вспыхнули от радости, заискрились, засияли, хотя и старалась она не показать виду. Свадьбу сыграли скромную, откуда взять денег двум вчерашним студентам? Родители, конечно, поддержали, первый взнос на квартиру внесли. Дальше уж сами крутились, как могли. Только в последние лет пять стало посытнее, да покомфортнее. Но богатства и близко не нажили. Не стремились к этому, не видели смысла. Тратили на путешествия, на Лёльку, обустроили жилье ей — всё, как у многих, без излишеств. Так что не богатый он жених. Зато никто не упрекнет Соню, что она вцепилась в его кошелек. Смешно. Ни квартиру он ей сходу купить не сможет, ни машину. На всё придется брать кредит или копить. Так что, если кто и думает, что Соня с ним из-за денег, тот глубоко заблуждается.
Узнав о планах отправиться в гости, Николай попробовал отговорить Соню, но она лишь тихонько смеялась и проводила тонким пальчиком по губам:
— Коленька, у нас еще с тобой таких праздников, знаешь, сколько будет?
— Но этот особенный… он наш первый…
Соня со смехом закрывала ему рот поцелуем, и он снова таял, уносился в нежность. Но в душе был не согласен с любимой, хотя и не спорил
За несколько дней до нового года, выяснилось, что праздник у друзей не состоится. Креативная семейная пара разругалась, и всё отменила. Соня расстроилась, а Николай обрадовался. Он уже представлял, как они останутся вдвоем, выпьют шампанского и пойдут смотреть на площади салют. Не тут-то
— Сонечка, я не понимаю, почему ты не хочешь отметить праздник вдвоем? Только ты и я? Зачем тебе еще кто-то? — огорченно спрашивал Николай.
Соня морщила гладкий лоб, перекидывая с плеча на плечо свою роскошную косу.
— Но так будет веселее…
Николай, податливый, как воск, соглашался на всё. Он звонил дочери.
— Нет, пап, мы не сможем. Едем за город, к друзьям. Никак не отменить. Извини.
Сонечка огорченно поджимала губы и вздыхала. Всё сходилось к тому, чтобы праздновать вдвоем. Впрочем, за день до праздника она повеселела и бродила по крошечной квартирке, загадочно поглядывая на Николая. Он довольный, что всё устроилось, как надо, готов был носить ее на руках. Соня уходила на кухню, плотно притворив за собой дверь, и что-то там колдовала, запрещая входить. Николай предвкушал разные вкусности, но к своему удивлению, так и не заметил никаких приготовлений. Они не поехали на рынок, не было привычного списка продуктов, никто не заставлял его чистить овощи или бежать за очередным десятком яиц, буквально перед закрытием магазина. Даже лоска в квартире не наводилось. Часть его вещей по-прежнему хранилась в чемодане, и Николай часто спотыкался об него в коридоре, больно ударяясь мизинцем. Соня так и не разобрала шкаф, чтобы сложить его одежду на полки. Несколько раз она собиралась с силами, открывала дверцы, обреченно туда смотрела и виновато оглядывалась:
— Коленька, давай в другой раз… Тут так много перебрать надо…
— Хочешь, я сам. Ты только руководи, — искренне предлагал он.
— Нет, — задумчиво качала головой Соня, — ты всё напутаешь…
Хотя, что он там мог напутать? И так в разноцветном ворохе ее вещичек ничего не разберешь. Николай привык к строгому порядку в шкафу, где дотошная Тамара рассортировывала одежду чуть ли не по цветам. Но тогда ему казалось, что скучнее и быть ничего не может. Всё по ранжиру — стопками, рядами, пачками. А вот беспорядок Сонечки умилял — фантазийно и непосредственно, никакой предсказуемости. Немного утомительно оказалось по утрам тратить время на поиски чистых носков или выглаженной рубашки, но Соня так беспомощно и мило улыбалась, так искренне пыталась помочь найти одежду, что он не выдерживал, сгребал ее в охапку и целовал в нос. А она жмурилась и прижималась к нему, он даже на работу опаздывал.
— Давай сегодня купим настоящую елку! А лучше маленькую сосну! — загорался глазами Николай.
Сонечка смеялась и снова качала головой.
— Коленька, это… мещанство какое-то. Что так все с ума сходят с этим Новым годом? Обычный день, обычная ночь, к чему все эти условности?
Недоуменно соглашался, чувствуя себя обманутым. А может, и правда, пора менять эти застарелые привычки? Теперь всё будет по-другому. Он по инерции, так и тащит багаж прожитого за собой, вместо того, чтобы жить новым. Сонечка права. Разница в возрасте всё-таки сказывается, не угнаться ему пока за молодежными привычками. Или это творческая натура Сони не хочет мириться с обыденным? Хотя вон у Лёльки всё по старинке… Елка, праздничный стол, оливье и шампанское. А у Тамары? Что у нее? Мысли о жене не оставляли.
Ночью даже приснился странный сон, где он видел Тому в черном развевающемся балахоне на маленьком, сплетенном из пальмовых листьев, плоту. Шаткая конструкция показалась Николаю ненадежной, и он бегал по берегу и всё пытался докричаться до жены. А она неподвижно стояла и смотрела на него. Потом махнула рукой, как будто попрощалась и перепрыгнула на льдину. Во сне море моментально замерзло, и плот ей оказался не нужен. Николай испугался, что она окоченеет, и попытался бежать к ней, но как только он ступил на лед, сразу же провалился по колено в кипяток.