Я и Тёмка
Шрифт:
– Я и не пристаю.
Я страшно не люблю опаздывать. А тут… Вчера мама достала билеты для Андрюшкиной тёти на единственное в городе выступление какой-то знаменитости. Концерт как раз сегодня. Мы обещали эти билеты привезти тёте Гале к началу концерта. И вот какая история! Пришлось ждать автобус сорок пять минут! В итоге он не пришёл. Ну кто мог подумать! Мы бежали, как только могли.
–
– Ногами шевели, а не языком!
Вот что поделаешь. Позор какой! Эти автобусы, их кто-нибудь контролирует?
– В каком смысле?
– В прямом! Когда они приезжают, когда уезжают… Нет, надо было через десять минут ожидания бежать к театру. Это всё ты: «Подождём ещё, подождём ещё», – передразнила я Андрея.
– Вот и дождались.
– Ты чересчур ответственная.
– Я просто ответственная, безо всяких «чересчур».
– И психованная.
Я внезапно остановилась и посмотрела Андрею прямо в глаза.
– То есть… нервная, – отпрыгнул он от меня.
– А ты безответственный пофигист!
– Зато у меня нервная система в порядке.
– Зато у меня совесть есть!
– У меня тоже есть.
– И где она?
– Дома храню. Чего с собой таскать? Потеряю ещё.
– Оно и видно. Это ведь твоя тётка, не моя!
– Я и говорю! Тётка-то моя, не твоя. Чего ты-то переживаешь?
– Вдруг это тётка? Сил нет. В горле танцы ёжиков…
– Почему вдруг сразу тётка?
– По закону подлости. Ждала, ждала, – прошептал Андрей, – очень попасть на концерт хотела. Поняла, что не попадёт – и всё!
– Что – всё?
– А что там в таких случаях бывает?! Я же не знаю!
– Ну не умерла же она!
– Я сам сейчас умру.
– Что мы тут стоим, раскачиваемся? Вон на нас все уже косо смотрят.
Андрей поднял голову.
– Т-к-а! – протянув руку, одними губами проговорил он, снова начав движение.
– Что?
– Т-к-а!
Андрей шёл на не сгибающихся ногах, вытянув впереди себя руки, как слепой. Я посмотрела ему вслед: навстречу Андрею бежала тётя Галя. Я обрадовалась ей, как родной.
– Что? Что с вами? Вы в красных пятнах оба! Мокрые! – закричала она.
Андрей повис на плече тётки:
– Тётя, мы ограбили человека! Спасай. За нами погоня.
– А? – в ужасе вскрикнула тётя Галя.
– Он ак утит… Вот леты… – только и смогла проговорить я.
– Что? Ничего не понимаю, – хватаясь за сердце, проговорила тётя Галя.
– Шучу я так.
– Что за шутки? Где вы были! Конечно, опоздала!
– «Лучше молчать и казаться дураком, чем заговорить и рассеять все сомнения», – процитировала я.
– Во завернула! Повтори ещё раз. А я тоже знаю одну фразочку. Сейчас… Сейчас… Память не успевает за моим телом!
– Она в нём не живёт.
– Вот ведь какая ты невыносимая становишься, когда у тебя вредность повышается! Просто уму непостижимо!
– Что у меня повышается? – на ходу схватила я Андрея за рукав рубашки.
– О! Ай! Вспомнил! Вспомнил фразочку! Отцепись!
Я отпустила руку; Андрей в два прыжка выскочил вперёд и сказал:
– Я на расстоянии от тебя побегу, а то, боюсь, у тёти станет меньше на одного племянника.
– И правильно. Сколько ещё времени? Сил нет. Я сейчас просто лягу на асфальт.
Мы выбежали на площадь, в конце которой стоял театр. Его входная дверь на расстоянии была с маковое зёрнышко. И тут Андрей как рванёт! Собрав последние силы, я кинулась за ним. Вернее, мне так показалось. Потому что на скорости это никак не отразилось. Я кричала себе: «Быстрее, быстрее!», но ноги заплетались и передвигались точно также, как и до команды.
– Эй! Ты куда? – шептала я пересохшими губами самый глупый из всех возможных вопросов, но тут же успокоилась: Андрея хватило ровно на пять прыжков.
– Там «скорая»! Ты видишь? Там «скорая» стоит у входа! – закричал Андрей через плечо.
– И что? – почти неслышно произнесла я, но Андрей меня понял: остановился, нагнулся и стал тяжело дышать.
– Ну, минут на пять. Да? Не больше? – спросил Андрей.
– Мы автобус прождали, а потом сюда мчались, – уже внятно удалось проговорить мне.
– Всё понятно. Я побежала. Вот вам деньги на лимонад и мороженое. Охладитесь! Маме спасибо, Оля.
С этими словами тётя Галя заторопилась в театр.
– Вот для кого «скорая»-то была! – тяжело вздохнув, сказал Андрей.
– Для кого?
– Для нас, разумеется. Ты куда предпочитаешь, в реанимацию или сразу в морг?
– Слушай! Мне так хорошо, что я, пожалуй, ещё поживу.
– Хорошо?
– Ну да! Хочется лечь, закрыть глаза и улыбаться…
– Противоречивые желания.
Или лечь, закрыть глаза и, например, уснуть. Или улыбаться.