Я к тебе (не) вернусь
Шрифт:
— Давай я, — предлагает она и я, к собственному удивлению, быстро сдаюсь.
Киваю и убираю руки, отступая назад. Краем глаза замечаю, что Мелисса за это время переоделась в свою одежду.
Сразу же опускаюсь на краешек кровати и только сейчас понимаю, что мои ноги дрожат так же, как и руки. Упираюсь локтями в колени и опускаю в руки лицо, пытаясь прийти в себя. Слышу мягкие щелчки и милое сюсюканье с ребенком. Пытаюсь дышать, но дыхание обрывается в грудной клетке.
— Готово, — спустя несколько мгновений
Мои ладони сползают с лица и я утыкаюсь взглядом в рандомную точку перед собой. Медлю. Затем все же поднимаю голову и вижу перед собой Мелиссу с ребенком на руках. Она развернулась ко мне и выжидательно смотрит.
— Хорошо, — киваю ей, отметая неуместную мысль выдавить улыбку. — Спасибо.
Мелисса немного хмурится, некоторое время просто глядя на меня. В комнате зависает тишина, за дверью не слышно ни звука, Мия тоже больше не плачет. Девушка открывает рот, но вновь закрывает его, после чего низким тоном озвучивает:
— И что дальше? Так и будем сидеть здесь?
По моей коже пробегают мурашки.
Это не то, что она хотела спросить. Я все ещё вижу в глазах Мелиссы отпечаток потрясения и зависшего в воздухе немого вопроса. Но она не озвучивает его, за что я ей очень благодарна.
Сердце издает громкий стук. Я машинально прислушиваюсь к звукам и понимаю, что их просто нет. Такое ощущение, будто за дверью больше никого нет. Мне даже начинает казаться, что Раян просто ушел. Эта мысль заставляет сердце застучать активнее.
— Ты права, — отвечаю захрипшим голосом и, пользуясь своей импульсивной смелостью, резко выпрямляюсь и забираю из рук Мелиссы дочь. Затем быстро разворачиваюсь и шагаю к двери. Рука на мгновение зависает в сомнении, прежде чем резко поворачивает замок и дёргает дверь на себя. Делаю шаг вперёд и тут же дергаюсь, замирая с сорвавшимся вздохом.
21
Раян никуда не ушел.
Он упирается в спинку дивана поясницей с расставленными по сторонам ладонями, чуть сгорбившись и опустив лицо. Не к месту отмечаю, что он надел футболку. Запоздало замечает меня и сразу же дергается вверх, делая полшага вперёд.
Я напрягаюсь, но понимаю, что убегать обратно будет глупо. По воздуху течет густая тишина, мне в затылок упирается нервное дыхание Мелиссы, и только гуление малышки кое-как разбавляет повисшую между нами угрюмость.
Раян смотрит на меня какое-то время неотрывно. Вглядывается, высматривает, считывает. Затем медленно переводит взгляд в сторону, будто только сейчас замечает Мелиссу. В его глазах отсутствуют эмоции. Там плещется абсолютное спокойствие. Холодное, тягучее, опасное.
— Мелисса, оставь нас, пожалуйста, наедине, — наконец самоуверенно произносит Раян, от чего у меня все обрывается внутри. — Нам с Эвелин нужно кое-что обсудить.
Мелисса делает
— Мелисса, — обращается к девушке. — Я не причиню ей вреда и ты сама об этом знаешь, — говорит так, что я сама готова поверить, а затем переводит проникновенный взгляд на меня, все ещё обращаясь к ней: — Эвелин всё неправильно поняла.
Сердце в груди сильно екает. Я инстинктивно прижимаю дочь к себе крепче, а у самой мысли скачут быстрее, чем удары сердца. Мне бы хотелось этого больше всего на свете. Вот только я видела всё своими глазами.
Мелисса издает неуверенный выдох и ослабляет руку, пока полностью не отпускает меня.
— Я… Я наверное прогуляюсь, — робко произносит и через мгновение я ощущаю мягкий порыв воздуха рядом.
Я с опозданием понимаю, что она уходит.
— Мелисса, постой! — вскрикиваю я.
Она вздрагивает и останавливается. Разворачивается обратно и смотрит на меня.
В ее глазах замешательство. Она растеряна и не знает, как поступить. Но я замечаю в её взгляде проблеск тех же эмоций, что и там, когда я сказала ей правду. Она все ещё не верит в это.
Я вдруг понимаю всю абсурдность ситуации. Со стороны, скорее всего, это выглядит безумно и не поддается никакой логике. Если бы ко мне вдруг заявилась Мелисса и сообщила о том, что ее любимый убийца, я бы ни за что в жизни не поверила. По крайней мере до тех пор, пока не получила бы вразумительные объяснения и доказательства. Поэтому я осознаю, что так действительно будет лучше.
Мия дёргается и капризничает, недовольно закряхтев. Я качаю головой и меняю положение, удерживая ее на весу.
— Да, Мелисса, я действительно погорячилась, — обращаюсь к девушке, пытаясь вложить как можно больше спокойствия. — Тебе лучше уйти.
Она переводит между мной и Раяном взгляд, как будто взвешивает, после чего уходит. Как только входная дверь за ней закрывается, по лицу Раяна ползет довольная ухмылка.
— Я знал, что ты не глупая, Эвелин, — говорит он. Делает шаг ко мне, а я сжимаю дочь обеими руками и отступаю.
— Не подходи к нам.
Раян останавливается и хмурит брови.
— Брось. Ты ведь прекрасно знаешь, что я не сделаю тебе больно, — замолкает, а затем переводит взгляд между мной и дочкой, понижая голос: — Вам обеим.
Я настороженно молчу и пытаюсь прислушаться к себе. Когда человек попадает в страшные обстоятельства, первое, чем он руководствуется — страх и адреналин. Эмоции, которые ещё недавно раздирали мою грудь, сейчас как будто притупились, впуская проблески ясности в скачущие одна за другой мысли.