Я написала детектив
Шрифт:
— Хочешь сказать, обмен?
— Не совсем обмен. Например, мне попалась картина, которая по каким-то причинам мне не нужна, но я знаю, что Иван Иванович ее точно купит. Я звоню ему и сообщаю о своей находке. Он просит купить, называет предельную цену. Я могу поторговаться с продавцом. В общем, покупаю картину для него. Следующий раз все произойдет наоборот, и уже Иван Иванович позвонит мне. Вот так, Наташенька.
Видимо, для этих целей и нужен был Шишкин. Не для себя, для Ивана Ивановича.
— Как интересно.
— Поступил бы, неизвестно чем бы сейчас занимался.
А вот мне неизвестно, как бы сбежать домой. Ничего путного в голову не приходит.
Ночная Москва с ее огоньками, рекламами, движущимися автомобилями была удивительно красивой. Кондиционер давал благословенную прохладу, луна светила высоко над нами, сквозь легкую вуаль облаков просвечивали звезды.
Я ждала чего-то чудесного, что избавило бы меня от очередного вранья. Оно воплотилось в телефонном звонке.
Стас схватил мобильный телефон:
— Слушаю… Добрый… Понятно. И что?.. Говори медленнее, не тараторь… Да, не против… Нет, я с ними сам разберусь… Перенесем это на завтра?.. Ты уверен?.. Сейчас совершенно неподходящее время… Уже едешь? И где ты?.. Ладно… Ладно, черт с тобой, приезжай.
Бросив мобильник на плетеное кресло, Стас посмотрел на меня взглядом кота, от которого ускользнула мышка.
Вместо того чтобы проникнуться сочувствием, я чуть не рассмеялась. Никакого во мне сострадания к людям.
— Неприятности? — спросила я.
— Кое-что произошло. Сейчас приедет один мой партнер.
Хороший человек, сразу видно. Выручил меня, сам о том не подозревая.
— Что делать, — притворно тяжело вздохнула я, — бизнес есть бизнес, дело прежде всего. Поеду к своим родственникам.
— Даже не смогу отвезти тебя, извини.
— Ничего. Сама доберусь.
— Что ты делаешь завтра?
— Таскаюсь с родственниками по магазинам. Вечером обещала сходить с ними на концерт. Короче, скучища смертная.
— А потом?
— Думаю, завтра встретиться никак не получится. Весь день расписан. Но я улучу минутку, чтобы тебе позвонить.
— Оставь мне свой телефон.
— Конечно, — я продиктовала свой номер, и он записал его.
— Сейчас поймаем тачку.
Пока мы спускались в лифте, я без умолку щебетала о своих «родственниках», не давая ему опомниться.
— Представляешь, целый день носятся по городу. Как им не надоест? Спрашивают меня: «Где находится Черкизовский рынок?» Как будто я знаю! Издеваются просто. Зачем им эти рынки? Там барахло одно. В Москве столько приличных бутиков. Туда я бы могла их отвезти. А им рынки подавай. Ну не бред?..
Остановив машину, Стас сразу расплатился. Мне не известно, сколько он дал водителю, но тот радостно воскликнул:
— Доставлю в лучшем виде, шеф.
— Завтра
— Сомневаюсь.
— А мобильного у тебя почему нет?
Неплохой вопрос. По идее, должен быть. Снова придется врать, Наташа.
— Давно отказалась от них. В свое время потеряла штук двадцать. Никто позвонить не может: не успеваю новые номера сообщать. Приходится теперь обходиться одним домашним телефоном. Его-то я не потеряю.
— В таком случае, будет время, сама позвони. Тут есть мой мобильный, если, конечно, ты и его не знаешь.
Он сунул мне в руки визитную карточку, я засмеялась:
— Знаю.
Так я стала законной обладательницей его номера телефона.
Потом произошло то, избежать чего я не сумела. Стас притянул меня к себе и поцеловал. Не стану говорить, что мне не понравилось.
Водитель с безразличным видом терпеливо ожидал окончания нашего прощания, делая вид, что протирает лобовое стекло и ничего не замечает вокруг себя.
Считая, что легко отделалась, я села в машину. Стас захлопнул дверцу и помахал мне рукой.
— Куда едем? — спросил шофер.
Я назвала адрес.
Обдумаем ситуацию.
Полагаю, Стаса можно смело вычеркнуть из числа подозреваемых.
С чего бы это вдруг, Наташа? Он тебе еще несколько часов назад активно не нравился. Не из-за поцелуя ли? И совсем нет, какие глупости! Просто не произвел он на меня впечатление человека, который может украсть картины у старушки. Купить — да, занизить цену до предела — пожалуйста, но красть…
С другой стороны, что это я всех вычеркиваю? Кто у меня останется? Одна рыжая девица. И я даже не имею представления, как ее разыскать. Сколько рыжих девиц в Москве? Около ста тысяч? Или больше? У меня есть ее описание, но нет фотографии. К тому же она может даже оказаться блондинкой, ради эксперимента или в качестве конспирации покрасившейся в рыжий цвет и на следующий же день смывшей краску. У меня имеются ее имя и фамилия. Но вот подлинные ли они — большой вопрос. Безусловно, она первая вызывает подозрение. Явно с ней не все чисто. Но кто ее послал к Анфиладе Львовне и зачем — неизвестно.
Таким образом, хочу я того или нет, придется пока остаться Стасу в списке потенциальных преступников, как мне ни обидно. По принципу, обратному презумпции невиновности: если вина человека не доказана — он считается невиновным, будем подходить следующим образом: его невиновность не доказана — виновен. Приговор не окончательный. Обжалованию подлежит. До выяснения обстоятельств пусть будет так.
Жалко мне его записывать в преступники. Наташа, ты опять? Да, опять! Конечно, бабник, что делать? Но это не преступление, за это не судят, с ним забавно, а если честно — он мне понравился. И отстань от меня, пожалуйста.