Я написала детектив
Шрифт:
Я процитировала:
— Мороженое из сирени! Мороженое из сирени! Полпорции десять копеек, четыре копейки буше. Сударыни, судари, надо ль? — не дорого — можно без прений… Поешь деликатного, площадь: придется товар по душе! Я сливочного не имею, фисташковое все распродал… Ах, граждане,Занятые мороженым, все немного успокоились. Хорошо. Мне хватает своих неприятностей, чтобы не стремиться к новым. Займу вакантную роль миротворца.
Где-то через час, краем глаза отметив мелькнувшее в который раз лицо, я поймала себя на мысли, что за мной следят.
Было ли это правдой? Или впрямь вообразила себя героиней детектива? А если следят, то зачем? И ты еще спрашиваешь, Наташа? Удивляюсь я тебе и могу ответить, если нужно: ты ввязалась в довольно опасную криминальную историю. Так чего же ты ждала? Что тебе на блюдечке с голубой каемочкой принесут победу, лавровый венок, твой выигрыш и в дополнение поблагодарят за доставленное неудобство?
Точно, этот тип следует за мной.
Это уже нехорошо. Совсем нехорошо. Получается как-то глупо. Вместо того чтобы я следила за преступниками, они следят за мной. Поменялись ролями? Я — против. Не нравится мне быть под наблюдением.
И что же делать? Затеряться на не слишком заполненной народом площади не удастся. Как же быть?
— Ой, — сказала я, резко отворачиваясь, заметив, что меня фотографируют.
Все дружно посмотрели на меня.
— Что такое?
— Я увидела одного знакомого, с которым встречаться не хочу.
— Кого? — спросила мама.
— Не оборачивайся! — закричала я.
— А что такое? — заинтересовалась любопытная тетя Лера.
— Давайте быстро уйдем отсюда.
— Но мы еще так мало погуляли!
— Мы уже все видели, все сфотографировали, ничего интересного тут нет. Подумаешь Красная площадь. Пошли скорей!
Я рванула в сторону метро.
Мое поведение выглядело крайне странно и нелепо. Остальным ничего не оставалось, как последовать за мной. Мы вошли в ГУМ, пробежали через него.
Моя жестокость не знала границ: я не разрешила тете Лере и Кате остановиться ни у одной красочно оформленной витрины.
Проскочив мимо самого интересного, мы спустились в метро, пробежали вниз по эскалатору и влетели в вагон поезда. Двери
— Как в кино! — восхитился Игорь.
— А кого ты увидела? — спросила мама.
— Ты его не знаешь. Из новых знакомых. Очень неприятный тип.
— Ты должна нам рассказать, Натуся, — потребовала тетя Лера.
— Не хочется мне про него говорить, убежали — и ладно.
— С тобой так интересно, Наташка, — Игорек одобрительно посмотрел на меня, — стишки смешные знаешь… А то просто погоня какая-то.
— Почти.
Не хотела бы я, чтобы так было всегда. Мирюсь до поры до времени.
— Не Наташка, а Наташа, — поправил сына дядя Слава.
Игорь не обратил на предупреждения отца никакого внимания:
— Наташка, а можно я у тебя останусь?
— Мне тебя что, усыновить?
— Ага.
— Это что ты такое говоришь! — начала было возмущаться тетя Лера.
— Помнишь, Лерочка, — мама, к счастью, сориентировалась и отвлекла ее, — как мы гуляли всю ночь по Красной площади, когда ты окончила институт?
— Замечательно помню! Я была в изумительном белом платье с пышной юбкой. Мне мама сшила. Твоя бабушка, между прочим, чудесно шила, в отличие от тебя.
Ну вот. Теперь и Кате досталась порция нравоучений.
— И в отличие от тебя, — не осталась в долгу Катя.
— Не огрызайся.
— Да, платье было очень красивое, — вступила мама.
— И ведь ночь была, — снова вернулась в разговор тетя Лера, — а народу сколько! Сейчас днем и вполовину столько нет.
— Раньше со всего Союза в Москву приезжали. Сейчас билеты дорогие. Люди себе такое позволить не могут.
— Особенно в провинции. Мы вот раньше в пятницу садились на поезд и приезжали в Москву на выходной.
— Не преувеличивай, Лерчик, — возразил дядя Слава, — мы такого позволить себе и тогда не могли.
Я была занята своим. Видел тот тип, как мы ушли? Успел сесть в поезд? Если да, то что делать дальше? Я его не видела, я слишком была поглощена бегством, но не исключено, что он следил за нами…
— Кстати, Наташа, куда мы едем?
Об этом я не подумала. Я даже не знаю в каком направлении идет поезд. Пристают ко мне со всякими глупостями.
— «Станция Лубянка», — объявили в этот момент.
— На Арбат, — быстро сообразила я, — выходим.
— Тогда нам лучше было войти на «Площади Революции». Ехали бы без пересадки. Получилось бы быстрее.
На этот раз меня поддержал дядя Слава:
— Ничего, Лерочка, дети посмотрят метрополитен.
А мне ни до чего. Я смотрела по сторонам и искала то самое лицо. Пока не видно.
— Успокойся ты. Сбежали мы от твоего знакомого.
— Хорошо бы.
Выйдя из метро, мы направились к старому Арбату.
— Как все изменилось, — охала тетя Лера, — просто не узнать! Давно я не была в Москве. Тут, — она указала на магазин, — помню, я себе колечко купила, миленькое такое, с маленьким бриллиантиком. Не знаю, куда теперь оно делось. Помнишь, Славик?