Я написала детектив
Шрифт:
— Мы хорошие, Наталья, ты же знаешь, любим тебя.
— Что-то ваша любовь настораживает. От нее мне одни неприятности. Жила я себе тихо, никого не трогала. Лучше бы вы меня не любили.
— Не можем. Мы несовершенны. А кто совершенен!
— Почему от вашего несовершенства страдать непременно мне?
— Страдать не надо. Рассматривай это как возможность повеселиться, сменить род деятельности. Ты уверяла — работа надоела, скучно. Тут такой крутой поворот в жизни.
— Слишком крутой. Я с таким виражом могу не справиться.
— Мы для тебя старались,
— Международным терроризмом, — зловредно произнесла я.
— Да ну!..
— Шпионы, похищение чертежей новейшего оружия, разборки между мафией. Двенадцать убийств. Обхохочешься.
— Издеваешься?
— Только это и делаю.
— Ничего из тебя не вытянешь.
— Узнаешь когда и все. Договорились же: через месяц.
— Не вредничай. Я к тебе со всей душой. Хотел помощь предложить. Эх, Наталья! Не любишь ты меня.
— Не люблю.
Толик засмеялся:
— Откровенность твоя просто убивает. Ну скажи, что там тебе Говорун подбросил? Жалко, что ли? Будь человеком!
— Подбросил свою тетю.
— У него есть тетя?! Вот бы не подумал. Какие родственники могут быть у Говоруна? У него и мамы-то никогда не было. Какая-нибудь безумная старушенция?
— Наоборот, очень милая…
— Ну и дела! Говорун оказался нормальным человеком, родственников имеет! Я считал, он произошел прямо от питекантропа.
— Не исключено. Родственницей он только прикрывается.
— Конспирируется, гад. Так что там с этой ископаемой древностью?
— Украли у нее две картины. Теперь ищу их.
— Уже нашла?
— Ты сразу много от меня хочешь. Прошло несколько дней.
— Говорун и ограбил старуху, точно. Это факт. Голову даю на отсечение.
— Голову побереги, вдруг пригодится. Эту версию я уже отрабатывала.
— Ну и как?
— Не пройдет. Улик маловато.
— Сфабрикуй. Учить тебя, что ли?
— Не умею. Я честный человек.
— «Честный человек»! — передразнил Толик. Еще издевается! — Как маленькая. Так кого подозреваешь?
— Есть несколько кандидатур. Дело движется с переменным успехом.
— Наташка, мы на тебя надеемся. Все за тебя, сама понимаешь.
— Ставки, что ли, делаете?
— Ставки не делаем, но идея неплохая, весьма здравая. Надо ее рассмотреть со всех сторон. Ты же нас не разочаруешь?
— Не уверена.
— Брось. Будем праздновать победу.
— Вам лишь бы что праздновать, а какая сторона победит, не имеет значения.
— Предпочтительнее, чтобы ты выиграла. В противном случае мы будем не праздновать, а отмечать поражение.
— Велика разница.
— Не скажи. Мы за тебя горой.
— Оно и видно. Прошу больше меня ни во что не втягивать. Спорьте с Говоруном сами.
— У нас решимости не хватит, одна ты смелая. Слушай, Наталья, тут ко мне пришел кто-то. Созвонимся еще.
— Пока.
— Счастливо.
Я отправилась в милицию. Надо же было что-то делать с паспортом.
Молоденький милиционер доверительно
Кража — уголовное дело, а поисками паспорта заниматься, намекнул он мне, никто не будет, только создам им лишнюю бумажную волокиту и ненужные трудности. Проще восстановить документ в связи с утерей.
Спасибо за совет, а если паспортом воспользуются преступники? Понимая, что спорить бесполезно, сил на это у меня нет, я написала заявление о потере и отправилась искать Сбербанк, чтобы оплатить квитанции.
Погрузившись в обдумывание своих дальнейших шагов, я шла по двору.
Мысли те же: картины не найдены, паспорт украден, время провожу бездарно. И все из-за безобидной на первый взгляд встречи выпускников. Подумать только! Мало мне на работе проблем. Я их себе еще и в отпуске обеспечила. Хватит! Позвоню Говоруну и скажу, что расторгаю наш договор, и пусть оставит меня в покое.
Да? А бабушкины сережки? Их тоже отдать? Бабушка всегда мне говорила: «Уговор дороже денег».
Ну это же надо такое придумать! Пять лет не виделись. Встреча друзей называется. Хорошо бы было их еще пять лет не видеть. Толик наприглашал всех, а я расплачивайся. Ну что ему стоило не ехать в тот злосчастный час в метро, не увидеть Сашу Воробьева и Колю Гитару. Эти-то что там делали? Жила бы я себе сейчас спокойно, отдыхала на даче. Нет, не хочется тебе, Наташа, размеренного, беззаботного существования.
Прямо передо мной на тротуаре стояла машина. Очередное препятствие на моем без того нелегком пути. Ну что за манера ставить машину так, что уже никто пройти не может? Я обошла ее и пошла по дороге.
И где же этот Сбербанк? С моим-то везением он закроется на перерыв как раз к моему приходу, объявят санитарный час, день, или как там это у них называется? Буду теперь с паспортом целый год возиться.
Мимо меня со свистом на большой скорости проскочил автомобиль, едва не задев. Я даже не успела испугаться. Заметила только, что он не то синий, не то фиолетовый. Или другого цвета, попробуй рассмотри.
Нет, вы только полюбуйтесь! Ну и хамство. Носятся как сумасшедшие, не соблюдая никаких правил! Да еще теперь не только по улице, между домами пройти спокойно невозможно. Или жара на всех так действует? Кто-то ползает, как сонная муха, а кто несется на пределе, не разбирая дороги. На что это похоже? Если жара не спадет, у народа совсем крыша поедет.
Вступила ты, Наташа, в полосу неудач. Что бы ни делала, все проблемой оборачивается. Казалось бы, идешь по двору, ни о чем не подозревая, никого не трогая, не задевая, и вот — пожалуйста. Что-то я в этой жизни сделала не так, в чем-то провинилась. Только в чем? Безобидная, тихая, скромная. Да! Ты уж безобидная. Такая тихая, до того скромная! Расскажешь кому-нибудь другому. Вдруг поверят. Что же я, заслужила, чтобы на меня машины наезжали? Еще как! Лезешь, куда тебя не просят. В том-то и дело, что просят. А ты всегда на провокации поддаешься? Ну вот, опять сама с собой договориться не могу.