Я написала детектив
Шрифт:
Прошло больше недели. Остается только ждать разговора с Александром. Посмотрим, что он предложит. Если вообще собирается звонить. Вероятно, они уже знают, что никаких картин мне дарить не собираются. Что делать, если он вообще не позвонит? Зайти к нему домой? Потребовать вернуть похищенную собственность? Или лучше вежливо попросить?
Не дождавшись никакого звонка, утром первым делом я решила заглянуть на улицу Свободы, сама, правда, не знаю зачем. Но сидеть сложа руки и ждать, пока мне преподнесут очередной сюрприз, бесполезно. Что-то делать нужно
При входе во двор столкнулась со вчерашней знакомой. Мы поздоровались, обменялись сведениями о погоде.
— Снова к подружке? — спросила разговорчивая женщина.
— Да. А вы опять по магазинам?
— А что делать? Семью кормить надо. У меня трое мужиков на шее. Я все одна: и приготовь, и постирай, и убери за всеми. Целый день крутишься, вечером в кровать упадешь, телевизор посмотреть сил нет.
— Желаю удачи.
Я уже повернулась, собираясь уйти, как она меня окликнула:
— Сегодня-то в восемьдесят седьмую к Вальке милиция приезжала.
Я обернулась:
— Милиция?
— Да, часов в одиннадцать. Я уборку закончила, слышу — шум, стук в дверь. Пошла посмотреть, что такое.
Вот это новость!
— И что же случилось?
— Даже не знаю. Побыли они там минут пятнадцать-двадцать да уехали. Никого не взяли. Не пойму, что и думать. Так знаете, эти-то жильцы, у меня такое впечатление, сразу после этого смотались. И не видно их больше. Я суп доварила, позвонила в дверь, хотела узнать, что там у них приключилось, так нет никого. Полнейшая тишина. Не так там что-то, уверяю вас. Просто так милиция приезжать не будет.
Согласившись с ней, я поднялась на четвертый этаж, нажала кнопку звонка восемьдесят седьмой квартиры.
Что бы я делала, если бы мне открыли, да еще сам Александр?
Если человек упорно ищет неприятностей, он их обязательно найдет. А я так на них просто напрашиваюсь. На этот раз мне повезло — в квартире действительно никого не было. Значит, испугались, уехали.
Тогда проверим квартиру Александра, лучшего придумать не могу.
С чем же был связан сегодняшний нежданный, негаданный визит милиции? Знаю, что ко мне он точно не имел отношения. Может, Говорун вышел на тот же след и опередил меня? Мы шли параллельно, но он оказался более шустрым? В этом нет ничего удивительного. На его стороне годы изучения подобной работы, на моей — разве что чуть-чуть везения да упорство.
Знает ли он, как я продвинулась? Если да, то откуда? Поэтому он и не перезванивает? Не хочет делиться раньше времени своими достижениями? Но как он мог узнать? Уж не следил ли он за мной? Ничего уже не понимаю…
Что прикажете мне делать? Вариант один — поеду проверю, чем занят мой предполагаемый «жених».
Доехав до дома Александра, пытаясь понять загадку появления милиции и не находя ответа, я наблюдала его срочный отъезд с внуком и незнакомой мне женщиной, видимо дочерью.
У меня создалось впечатление, что он меня заметил. Или мне показалось?
Что же мы имеем теперь?
Квартира № 87 на «Планерной» покинута, сорок седьмая тоже, Александр с семьей исчез в неизвестном направлении. Безусловно, они испугались вторжения милиции. И это понятно. Что же случилось? Почему приходила милиция? В очередной раз я оказалась в тупике, причем довольно глухом, без малейшей надежды найти выход.
Александр, конечно, сейчас звонить мне не собирается в любом случае, заметил он меня или нет. Ему не до того.
Что бы там ни было, они напуганы, раз так срочно в панике бросили свою штаб-квартиру, рискуя растерять клиентуру. Они замешаны в кражах картин или по крайней мере в их продаже.
Доказательств этому у меня нет никаких. Два адреса, телефон, предположения и устный разговор с Александром. Причем, что картины краденые, он ни разу не упоминал, да и о продаже речь шла в завуалированной форме. Короче, сплошные домыслы и догадки.
Столько мучиться, чтобы в конце концов оказаться ни с чем!
Плакали бабушкины сережки, самоуважение и надежды, возложенные на меня жаждущими спектакля сокурсниками.
Я была уже в полнейшем отчаянии, не зная, что предпринять дальше. Все мои без того шаткие достижения распадались подобно непрочному карточному домику. Одного за другим отметала как возможного преступника, и что? Единственный реальный подозреваемый исчез прямо на моих глазах. А это была самая верная ниточка из тех, что я держала в руках.
Тут я их уже явно не найду. Где они будут — неизвестно. Новые идеи меня не посещали, старые превращались в труху. Как действовать дальше — ума не приложу.
Говорун поднимет меня на смех. Сокурсники посочувствуют, скажут: «Эх ты, Наташка!» Представляю каждого в этот момент. Их взгляды, тон голоса, слова. Почему мне так не везет? Пять лет не видеться и так влететь!
Вот бы тетя Лера была в шоке, увидев моего «жениха» в возрасте шестидесяти лет. Порадовалась бы родственница. Отказаться от блестящей партии — виолончелиста Алика, закончившего консерваторию и ремонтирующего квартиры, ради шестидесятилетнего вора. У Александра есть неоспоримый плюс — он разбирается в искусстве. Но есть и очевидный минус — он исчезает в тот самый момент, когда так нужен «невесте». Мужчинам доверять нельзя. Обещал позвонить, и что? Сама за ним бегаю. А теперь вот и бегать больше не за кем. Осталась ты, Наташенька, одна-одинешенька, без престарелого жениха и Ренуара с его живым, красочным стилем и «перистым мазком», известным как «радужный стиль», или «радужная палитра Ренуара».
Надо начинать что-то срочно придумывать для Говоруна. Еще бы знать, где он. Даже этот исчез. Вместе с теткой. Всеобщее бегство.
Дома стояла неестественная для последнего времени тишина. Я не считаю Дашкино мяуканье — требование еды, это обычное дело.
Поев, она вспрыгнула мне на колени, потерлась о руку, требуя внимания.
— Что бы ты на моем месте делала, Дашка? — поинтересовалась я, всецело доверяя ее авторитетному мнению.
Что-то мыркнув, она свернулась уютным клубочком.