Я (не) люблю свою жену
Шрифт:
На руке моей сомкнулись пальцы – на этот раз мужнины. Как же они с Ритой были не готовы к тому, какую реакцию получали! Дочь, видимо, рассчитывала, что я устрою нагоняй, но только когда вернемся в город. И Юра тоже надеялся именно на такой исход сегодняшних событий.
– Ира, не нужно! Слышишь? Не сейчас!
Я выдернула руку и опалила Сотникова злым взглядом.
– А что тебя не устраивает, Сотников? А? Там половина гостей в курсе того, что ты от меня уходишь! – кивнула я на двери, музыка за которыми стала, похоже, еще громче.
Может,
– Там мой партнер. И твои родители. И подруги Риты тоже ничего не знают… А Юна и мои мама с папой только слышали, что у меня к тебе больше нет чувств. Про Ульяну они даже не догадываются!
Голос Юры был пропитан нотками нервного напряжения, такого острого, что оно передалось и мне. Как там говорится про мужа и жену? Двое становятся одной плотью? Вот и сейчас я чувствовала, как мы словно бы испытываем одни и те же эмоции. И физически реагируем тоже одинаково.
Мне это не нравилось. Я уже не хотела так…
– Ну, значит, догадаются через пять минут. Держать все в себе я точно не стану!
Прежде, чем муж бы успел меня остановить, я вбежала в ресторан и прошествовала прямиком к Уле. Она уже сидела за столиком и болтала о чем-то со своей матерью и отчимом. Что ж, так даже лучше.
При виде меня Ульяна разулыбалась, но, видимо, поняв по моему лицу и по примчавшемуся следом Сотникову, что ничего хорошего ее не ждет, испуганно округлила глаза.
– Рита все мне рассказала, – объявила я, пока Юра не придумал, чем меня заткнуть.
Присев за столик, я посмотрела на подругу и добавила:
– Ты же в курсе того, что Сотников меня больше не любит?
Юнка побледнела и поджала губы. Ее взгляд метнулся сначала на дочь, затем на Юру. Потом, уже более беспомощно, она посмотрела на меня.
– В курсе, – кивнула Юна. – Но если скажешь, что я должна была влезть в ваши отношения, то обязана понимать, что я тебе отвечу.
У нее было железобетонное правило. Она могла помочь советом, например, но только если ее об этом просили. А уж о том, чтобы внедриться в какую-то ситуацию, которая касалась только двоих, и речи быть не могло. И в целом, эта позиция заслуживала уважения, если бы не одно «но». Сейчас вся эта история уже связала не только меня и Юру, но еще и ее дочь.
– А что скажешь на то, что твоя Ульяна спит с моим мужем уже несколько месяцев и от него успела залететь? – поинтересовалась я, сложив руки на груди.
И поняла, что Сотников не солгал. Если Юна и подозревала, что мой муж заговорил об окончании любви из-за другой женщины, то она никак не рассчитывала на то, что этой другой окажется ее «малышка» Ульяша.
Выражение ужаса на лице подруги было таким ярким и неподдельным, что я даже стала опасаться, как бы ее не хватил удар. Уля же тонко пискнула, приложила руку к губам, пока Юна сидела и открывала-закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.
– Ира, что ты творишь?! – взревел Сотников. –
Он хотел завершить сейчас эту сцену. Сделать вид, что ничего не случилось, а все разговоры чтобы мы перенесли на «после праздника». Хрен тебе, предатель!
– Ира… Уля… Что… – выдавила из себя Юна.
Ага… Значит, когда Юрик говорил тебе, что у него нет ко мне чувств, ты думала, что твоя хата с краю. А как только речь зашла о дочери, причем весьма взрослой, тут же слов не осталось?
– А то… Вот что слышала, то и произошло, – ответила я, не глядя ни на мужа, ни на его малолетку-любовницу. – Твоя доченька Ульяшенька раздвинула ноги перед моим мужем, который в два с лишним раза ее старше. И уже успела заиметь от него ребенка.
Мне было чертовски трудно произносить каждое слово этого жуткого монолога. А от ощущения, словно попала в сцену фильма ужасов, теперь мне, наверно, не избавиться никогда. Но я обязана барахтаться, чтобы выжить. И обязана расставлять все акценты так, как нужно мне.
Не стану же забиваться в угол, плакать и взывать к небесам с вопросом: для чего мне все это дано? Может, потом, когда позволю себе немного расслабиться и пожалеть – и себя, и о своем рухнувшем браке. Но не в данные секунды уж точно…
– Уля… боже мой! Это правда?
Тимур, муж Юны, который до сего момента только и делал, что сидел и хлопал глазами, пришел в себя и набросился на меня:
– Ира, ты с ума сошла, раз придумала всю эту херню? Мы не останемся здесь ни на мгновение, раз ты городишь такую чушь!
Он поднялся с места, окинул взглядом Ульяну и жену. Последняя все еще была бледной, как полотно, пока Уля сидела и беззвучно плакала.
– Нет, Тим… Я ничего не придумала, увы, – развела я руками. – С того момента, как ваша дочь вернулась с учебы, они с Сотниковым спят. И Ульяна ждет от него ребенка.
Показалось, что Тимур в любой момент может броситься на меня, как на источник тех неприятных новостей, которые сегодня вылились им с Юной на голову. Но он вперил взгляд в Юру и потребовал ответа:
– Это правда?
Ну, давай, Сотников. Говори им то, что сказал мне. Как уходишь к другой, как Ульяна не сразу поняла, что залетела…
– Давайте мы обсудим это чуть позже и в другом месте, – тихо произнес Юра.
Музыка прекратилась. Взрослое поколение устроилось за отдельным столом. Ритка с подругами сидели чуть поодаль, при этом дочь бросала в нашу сторону встревоженные взгляды.
А вот Арсений куда-то из поля зрения пропал. Видимо, решил немного отдохнуть наедине с собой. Или не дождался компании Сотникова и ушел спать.
– Это правда? – повторил свой вопрос Тимур, и в его голосе засквозила сталь.
Юра кашлянул и кивнул.
– Да, я люблю Ульяну. У нас будет ребенок. Я хотел это рассказать, когда мы…
Договорить он не успел. Тим вдруг издал какой-то утробный рык и, склонив голову, бросился на Сотникова. Оба рухнули на пол, стали драться не на жизнь, а на смерть.