Я не люблю убивать.Часть 3
Шрифт:
Было тяжело видеть бывшего оруженосца таким мрачным. Его глаза потеряли свой прежний блеск. Он переживал за мальчишку. И он сильно постарел… И вместо того, чтобы расспросить, как прошла его жизнь на пенсии, я задавал отцу, попавшего в беду ребёнка, странные вопросы.
– Разве тебя не пугает, что Семён станет вампиром? – спросил я.
– Вампиров миллионы. Пусть одним станет больше, – смиренно ответил Григорий Никитин.
Меня всегда удивляло, что имена у нас совпадают. Возможно, он и понравился мне исключительно из-за созвучного имени. Признаться, оруженосец из него
– Если нужна кровь, то я готов отдать свою, – упрашивал меня старик. – Сжалься охотник. Он мой сын… моя отрада. Ради нашей дружбы – разреши ему остаться со мной.
Мы зашли в соседнюю комнату. Сеня лежал на кровати, сложив руки на животе. Грудь его часто вздымалась. Глаза были открыты и сверкали красными фонарями. Чёрт возьми!.. он перевоплощался прямо сейчас, а я бездействовал!
– Сколько ему лет? – быстро спросил я.
– Двадцать два, – также быстро ответил бывший оруженосец.
– Он твой единокровный сын? – продолжил блиц опрос я.
– Так точно! Родной! Мы одна кровь!
– Кто его мать?
– Матрёна Свиридова. Из калужских крестьян. Умерла двенадцать лет назад от чахотки…
– Ты готов принять сына вампиром?
Григорий Никитин на секунду задумался.
– У меня нет выбора. Конечно, да!
– Семён знал о существовании вампиров до встречи с нами?
– Знал.
– Кто его покусал, тебе известно?
– Да. Это младшая сестра девушки, пропавшей из следственно-медицинской лаборатории. Семён застрелил её в квартире Зайцевых. Он убита в шкафу твоими заговорёнными пулями.
– Адрес, где напали на Семёна?
– Квартира Зайцевых на Мясницкой. Дом не знаю. Там служит дворником Ильгиз.
– Кто такой Ильгиз?
– Обычный дворник…
Принимая решение, я заметил на столе банку, в которой ещё осталось примерно двести граммов крови. Спрашивать Деймона, где и когда ему удалось раздобыть человеческое топливо, было глупо. Людей убивали сотнями каждый день. И это только в Москве. Что творилось по всей России – и представить страшно.
– Я буду за ним наблюдать, – заступился за Семёна Деймон. – Прослежу, чтобы парень не стал убийцей.
Ещё не хватало, чтобы Сеня бегал по городу и грыз людей с голодухи. Слишком много в Москве собралось разного сброда.
– Твоё мнение, сколько он будет перевоплощаться? – спросил я у Деймона
– Полагаю, что не более суток. Инициация происходит, я бы сказал, стремительно.
– Это не инициация, это заражение. Семён не против стать вампиром, но он не просил обменяться кровью,– заметил я. – И нужно непременно найти мелкого кровососа, который его подрал. Справишься?
Деймон кивнул. Но я сразу изменил своё решение.
– Отставить искать мелкого кровососа! Я сам разберусь!
Деймона
– Из Семёна выйдет прекрасный оперативник, – вставил слово Владимир Францевич. – Стране как никогда нужны честные стражи. Пройдёт ещё пять-шесть лет… и когда преступность будет купирована, Семён с чистым вампирским сердцем сможет покинуть ряды правоохранителей. А пока он просто необходим людям.
Все за него ручаются. Все Сеню жалеют, заботятся о нём.
– Пусть существует в нежити, – решился я, нарушив своё же правило. В том моя сила: сам назначаю правила, сам их отменяю.
Григорий Никитин благодарно кивнул. Деймон лишь шевельнул бровью; знал, что оставлю Семёна в нежити. А Владимир Сороколет снова взялся крутить свой ус.
Сложное решение. Полагаю, что все в этой комнате понимают, каково мне сейчас. И проблема вовсе не в рождении ещё одного вампира; инициация Семёна – это дело принципа. Я служу высшему разуму, коим вручён меч и бессмертие, и мне предписано – выкорчёвывать на корню гнилые початки… А я будто предал Творца. Но в глубинах моей жестокой души нечто подсказывало, что поступить с этим мальчиком нужно именно так, – и всё же позволить переродиться телу и духу из человека в вампира.
Ладно… посмотрим, что из всего этого выйдет в будущем.
***
Запад Москвы. Бывшие казармы царской гвардии.
В огромной полупустой комнате, с высокими потолками, на втором этаже кирпичного здания – находились трое. Первого мужчину звали Гедиминас, второго – Ежи, третьей – была пропавшая из судебной лаборатории Анна Зайцева.
Анечка голой лежала на большой кровати. Она действительно была очень красива. Лицо у неё привлекательное. Плечи ровные, острые. Длинные волосы локонами рассыпались по пуховой подушке. Тонкие руки безвольно вытянулись вдоль обнаженного тела, которое каждые три-пять минут – извивалось и сотрясалось от перерождения в вампиршу.
Выгибая спину и жадно глотая воздух, Анечка открывала рот, а её маленькая грудь так и влекла взгляды двух мужчин. Несколько раз её накрывали, но девушка в безбожном бреду смахивала с себя одеяло и отбрасывала в сторону. Одеяла и покрывала Анечке были не нужны, сейчас ей необходима кровь – тёплая человеческая кровь.
Гедиминас был высок и невероятно силён. На вид ему не больше тридцати. Лицо у него волевое: мощный подбородок, длинный нос, большой лоб. Шевелюра у него была острижена под «горшок». А глаза у него уставшие, поскольку прожил Гедиминас долгие-долгие века. Жизнь наёмника ада невероятно сложна и опасна. Но таков его путь, избранный Творцами Вселенной.
Ежи особенным ничем не выделялся: магом он был не великим и не слабым, роста среднего, лицо у него непримечательное и внешне молодое, будто ему вечные двадцать два. Чёлочку Ежи укладывал набок. Височки всегда гладко выбривал. Пальцы у него были тонкие. Глаза светло-голубые. Ежи казался человеком ранимым и даже робким. Но это только иллюзорный обман. Характером маг обладал пробивным и хватким.
Окна в большой комнате были плотно зашторены. У кровати и на столе горело десяток свечей, хотя уже наступило утро.