Я никогда не...
Шрифт:
– Итан...
– Она отвернулась. Итан сложил свои руки на коленях.
– Ладно, я все неправильно понял?
– Его голос звучал одновременно смущенно и раздраженно.
– Потому что иногда мне кажется, что тебе действительно хочется... ну, ты знаешь. Но потом ты всегда отступаешь.
– Это... сложно, - сказала Эмма, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо.
– Насколько?
Эмма закусила ноготь. Ей всегда хотелось серьезного парня. Там, в Вегасе, она даже назвала звезду на небе «Звездой парня», надеясь, что это послужит знаком, и она, наконец, встретит
– Жизнь, которой я живу сейчас, - неуверенно начала Эмма, у нее в горле застрял ком.
– Мне очень нравится быть с тобой. Ты заставляешь меня смеяться, и ты единственный человек, с кем я могу быть собой - по-настоящему собой. Для всех остальных я - Саттон.
Итан бросил взгляд, чтобы встретиться с глазами Эммы. Они были огромными и умоляющими, но он ждал, пока она продолжит.
– Я притворяюсь мертвой девушкой, Итан, - сказала она.
– И мне угрожают, но ты единственный, кто об этом знает. Сейчас у меня нет своей собственной жизни, из-за чего все... трудно.
Она всегда думала, что отговорки типа «трудные времена» придумывались для того, чтобы заменить слова «Дело не в тебе, а во мне». Но это правда. У нее были сильные чувства к Итану, но она не знала, как быть с ним, когда ее жизнь представляла такой беспорядок.
– Что если мы начнем какие-то отношения, а все плохо закончится? Что, если мы поссоримся? Тогда у меня снова никого не будет.
– Она сжала руки на коленях.
– Может, когда я окончательно от этого освобожусь, мы сможем...
– Она затихла.
Наконец, Итан громко выдохнул. Хмурый взгляд омрачил его губы.
– То есть ты хочешь сказать, что если мы поссоримся, если мы расстанемся, то я брошу тебя? Ты правда думаешь, что я так сделаю?
Эмма подняла ладони вверх.
– Расставания могут быть ужасными.
– Потом она вздохнула.
– Ты мне так сильно нравишься. Но здесь так мало людей, кому я могу доверять, а ты единственный, на кого я могу положиться. Я не могу так рисковать. Не сейчас.
Ничего не говоря, Итан отвернулся. Эмма вглядывалась в припаркованные вдоль улицы машины. Машина службы по очистке улиц под названием «Уборка» прилепила листовки на каждое ветровое стекло. Мимо проехал кабриолет с громко звучащим по радио хип-хопом.
– Я думаю, нам стоит остаться друзьями, - прошептала в темноту Эмма, боясь взглянуть в лицо Итану.
– До тех пор, пока я не смогу разобраться во всем этом беспорядке и снова зажить своей собственной жизнью.
Эмма почувствовала, как тело Итана рядом с ней сгорбилось под тяжестью ее слов.
– Если ты считаешь, что так лучше, - медленно произнес он.
– Да, я так считаю, - настояла Эмма настолько строгим голосом, на какой только была способна.
Не ответив, Итан поднялся и полез в карман за ключами от машины. Эмма последовала за ним к Хонде, чувствуя, будто из нее что-то вычерпали большим ковшом. Она только что все разрушила?
Когда она садилась на пассажирское сиденье, ее заставил обернуться какой-то треск. Глаза рассматривали темную дорогу. А потом она заметила какое-то
– Итан, - прошептала она, схватив его за руку.
Но как только Итан обернулся посмотреть, жуткая зажженная сигарета исчезла.
Глава 16
Пятерка за попытку
На следующий день после теннисной тренировки Эмма закинула свои вещи в багажник Фольксвагена Лорел.
– Кхм, - шепнула Лорел, слегка толкнув Эмму локтем.
– Похоже, у тебя есть анти-фан клуб.
Эмма развернулась, у нее свело желудок. Сквозь дверной проем спортзала на нее пялились две фигуры, их рты были похожи на злобные красные разрезы. Это была Ниша... и Гарретт.
– Думаешь, она до сих пор злится на тебя за то, что ты проникла в ее комнату?
– спросила Лорел.
– Сомневаюсь, - медленно произнесла Эмма.
Скорее всего, это было связано с тем, что прошлым вечером Ниша видела Эмму и Итана на открытии выставки. Слава богу, Ниша не позвонила Мерсерам, чтобы сдать ее, но, похоже, она просто проговорилась Гарретту. Почему бы ещё тот мог смотреть на Эмму с такой яростью?
– Давай убираться отсюда, - пробормотала Эмма, захлопнув дверцу машины.
Когда Лорел плюхнулась на место водителя, замигал экран ее телефона.
– Это Мэдс,- сказала она, просматривая сообщение.
– Похоже, операция «Титаник» продвигается хорошо. Остальным девчонкам-конкурсанткам я сказала о настоящих нарядах. А также я попросила их ни с кем не обсуждать свои наряды - что мы планируем разыграть двух конкурсанток.
У Эммы сжался желудок, когда она подумала о разговоре с Итаном прошлым вечером.
– Ты уверена, что это хорошая идея? Может, нам следует на некоторое время отстать от Близняшек?
Лорел нахмурила брови.
– Конечно, это хорошая идея. Мы теперь не можем отступить. Кроме того, - продолжила Лорел, - я могу тебе гарантировать, что никто не проговорится. Им всем очень хочется увидеть, как кого-то унизят. Все любят шумные неловкие ситуации, происходящие на людях.
«Так держать, девчонки-конкурсантки, объединившиеся из чувства солидарности», - подумала Эмма. Ощущение зуда напомнило ей о том, что однажды она сама страдала от издевок. Когда все закончится, ей нужно будет выпутаться из этой Игры в ложь, как можно быстрее.
На подъездной дорожке Мерсеров машина переехала «лежачего полицейского».
– Это... папа?
– спросила Лорел, подъехав к открытой двери гаража.
Совершенно возле мотоцикла стоял мистер Мерсер. Когда они въехали, он помахал им рукой.
– Что он делает дома?
– прошептала Эмма.
Обычно, мистер Мерсер не возвращался из больницы домой до раннего вечера, если только он не был на вызове, а иногда не приходил домой до полуночи.
Лорел выключила двигатель, и девушки вышли из машины.