Я оставляю тебя в живых
Шрифт:
– Положи руки на стол, чтобы я их видел, – велел тот сурово, но спокойно.
Мальчик еще больше перепугался, так что его ладони оставили на деревянной поверхности влажные отпечатки.
Мужчина вытащил из кармана колоду карт и в беспорядке выложил их на стол. В ожидании объяснения или приказа мальчик поднял на него глаза. Под взглядом нависшего над ним гиганта он чувствовал себя совсем крошечным. Ему не удавалось выдержать взгляд этого человека дольше нескольких секунд. Черные волосы, длинные и гладкие, и крючковатый нос придавали ему сходство с вороном. А абсолютно черные зрачки,
– Сейчас правой рукой возьми карту, тщательно вникни в изображение, пойми, что оно для тебя означает, затем положи ее к себе в карман и дождись проводника. Не торопись.
Мальчик протянул дрожащую руку. Не раздумывая, схватил ближайшую карту и положил перед собой. При виде напечатанной на плотной бумаге жуткой картинки у него скрутило желудок. Не важно, что это был всего лишь грубо намалеванный рисунок, – его смысл был понятен. Мальчик на мгновение прикрыл глаза, чтобы отогнать мрак, которым веяло от выбранной карты, и сунул ее поглубже в карман.
– Хорошо, – сказал человек. – Ты наверняка заметил цифру в верхней части карты. Прислушивайся к звуку колокола, и, когда он пробьет столько ударов, ты поймешь, что настало время, когда за тобой придет проводник.
Человек быстрым движением собрал разбросанные карты и вышел из лачуги, даже не взглянув на мальчика. Когда комнату вновь заполнила тишина, тот вытащил карту.
Над картинкой черной краской было пропечатано X и три I. Тринадцать.
5
Дарио развернулся и широко раскинул руки, будто собираясь сделать важное сообщение.
– Не обижайся, – сказал он Максиму. – У каждого из нас есть прозвище. – Он ткнул пальцем в сторону Колера. – Вот он – Сурикат, его кунья мордочка вечно с любопытством пялится вдаль. А этот – Бокюз [2] , – прибавил он, подойдя к Муссе и крепко хлопнув его по плечу. – Ты быстро поймешь, почему его так прозвали, когда увидишь, как он заявится с грудой пищевых контейнеров для всей команды.
2
Поль Бокюз (1926–2018) – французский шеф-повар и ресторатор, основатель и бессменный руководитель кулинарного конкурса «Золотой Бокюз» и Общества высокой французской кухни.
Долговязый жандарм слегка склонился над Максимом:
– По правде говоря, называть Бокюзом следовало бы мою мамашу. Она отлично готовит. Однажды, когда я впервые притащил из материнского дома остатки обильной семейной трапезы, все решили, что я и есть этот великий повар. Как нетрудно понять, я имею в виду трапезу из тех, про которые все знают, когда она начнется, но никто – когда закончится!
Однако Максиму-то как раз было невдомек. От истории, беспощадную банальность которой доказывали понимающие улыбки троих жандармов, он ощутил легкий укол в сердце. Сколько он себя помнил, ему никогда не случалось присутствовать на семейном ужине любой продолжительности.
– Когда парни попробовали стряпню моей мамаши, – продолжал Мусса, – они сразу дали мне эту кликуху, приписав мне чужие заслуги. А я не возражал.
– Это тянулось почти год, пока в один прекрасный понедельник мы не обнаружили подвох, – перебил его Дарио. – В тот день он пригласил нас
– Насколько мне известно, я вас не отравил! – слегка задетый, возразил Мусса.
– Да. Но по сравнению со стряпней твоей матушки это, можно сказать, было оружие третьей категории! [3]
И коллеги во все горло расхохотались.
Установилась настолько непринужденная атмосфера, что узел в желудке Максима немного развязался, и он даже рискнул улыбнуться.
– Уж не знаю, как там было у вас в Анси, – отсмеявшись, продолжал Дарио, – но здесь перед нами ежедневно проходят самые мерзкие отбросы рода человеческого. Так что пусть тебя не шокирует, что мы, как можем, стараемся скрасить свои будни. И не покупайся на развеселые приколы сослуживцев – очень скоро ты поймешь, что наша бригада состоит из самых что ни на есть лучших следаков. У Лорела и Харди [4] , которых ты здесь видишь, почти неприличный процент раскрытия.
3
Оружие третьей категории предназначено для решения боевых и оперативно-тактических задач.
4
Стэн Лорел (1890–1965) и Оливер Харди (1892–1957) – популярный британо-американский комический дуэт золотого века Голливуда.
Бенжамен Сурикат и Мусс Бокюз принялись раскланиваться, как в финале спектакля. С одной стороны, Максим был польщен тем, что его включили в столь престижную команду, с другой – опасался, что впоследствии начнет тяготиться подобным весельем. Впрочем, его частенько упрекали в том, что он принимает свою работу слишком близко к сердцу и чересчур серьезно относится к самому себе. Но как может быть иначе, если олицетворяешь закон и порядок, а жертвы преступников ждут твоих ответов?
– А у тебя какое? – бросил Максим.
Вопрос прозвучал гораздо серьезнее, чем ему хотелось, и веселье тотчас угасло.
– Прозвище? – неуверенно спросил Дарио. – Кид.
Максим отметил, что лицо лейтенанта приобрело отчужденное выражение.
– Кид? – повторил Максим, тотчас вспомнив черно-белые кадры фильма Чарли Чаплина [5] .
– Кид. Просто Кид, – отрезал жандарм.
Дарио, нахмурившись, рухнул в кресло. Мусса и Бенжамен этим воспользовались: сославшись на необходимость закончить рапорт, они удрали, не прощаясь.
5
Герой ассоциирует прозвище с первым полнометражным фильмом Чарли Чаплина «Малыш» («The Kid», 1921).
Кабинет окутала тишина, и Максим тоже уселся на свое рабочее место. Куда он попал? На этаже практически никого, кроме парочки следаков с замашками клоунов и этого вспыльчивого пятидесятилетнего мужика, который зачем-то его сфотографировал. Вопреки весьма зрелому возрасту, он изображает подростка в летнем лагере, награждая коллег кличками.
Максим попытался разбить ледяную глыбу, которая уже начала расти между их с Дарио столами.
– Не покажешь мне контору? – сказал он. – А где старший лейтенант Левассер? По идее, это он должен был меня встретить.