Я побит – начну сначала! Дневники
Шрифт:
Возникает особый комедийно-драматический сюжет (в отличие от трагикомического). Трагикомедия – жанр, который никакого отношения не имеет к жанру будущей картины. Но элементы комического в этой драме наверное будут очень сильны.
Комическое лежит в основе складывающегося положения: дурнушка думает, что первый красавец для нее – это с одной стороны, а класс, который «зачислил» новенькую в клоуны, – вместо клоуна получил героя, вместо аутсайдера – духовного лидера.
В этом же (комическом) причина всего драматизма фильма. Его трагедийный корень.
Герой фильма и класс! Школьный класс обыкновенных детей, где необыкновенность каждого именно обыкновение. Его динамическое
Это обычная, стереотипная история, знакомая именно до слез очень многим: история чудака, человека нового в детском коллективе, неприятие чужого (новенький в это время – синоним чужого).
А может быть, все просто не верят в то, что есть фильмы для детей? Ибо ведь нельзя толком объяснить, что это за дело?
А ведь массовая культура, доминанта коей мода, сделав факт искусства или антиискусства непринципиальным явлением, тоже на чем-то рухнет.
Все государственности массовая культура устраивает политически.
07.12.81 г
Итак: 9-го – секретариат правления по детскому кино. Что же нужно говорить? Я не надеюсь больше на то, что мои отношения с Сизовым или Ермашом наладятся. Тем более что даже думать об этом почему-то отвратительно. Бой? Что он даст? Только чтобы получить небольшое удовольствие? На что я надеюсь? На то, что они поймут? Во-первых, не поймут, во-вторых, даже если поймут, то что? Пойдут стеной ломать Н. Сизова? Ермаша? Павленка? Богомолова? Вместо них будет только хуже – ничего другого не будет. Можно даже как декабристы, чтоб повесили, но за это не вешают, а не изменится ровным счетом ничего.
1. Надо обязательно оговорить верную постановку вопроса. В первую очередь ограничить объем проблем, ибо дело идет к тому, чтобы потопить вопрос в обилии всяких нерешенных. До разработки Союзом программы не втягивать в это дело прокатчиков, комсомол, любителей и т. д. И, наоборот, объединиться с ТВ.
2. Чтобы понять, что происходит, надо взглянуть, что изменилось. Было постановление 1972 года ровно 10 лет назад, где между прочим говорилось о необходимости развивать детское кино и реорганизовать студию им. Горького. В ответ на это была закрыта «Юность» на «Мосфильме» и на студии Горького были организованы объединения. К чему это привело? И какие тенденции Госкино СССР проявились в этих фактах. В этой связи рассмотрим факт смены руководства на студии Горького. К чему он привел и какие тенденции выявил. Тогда нам станет ясно, что происходит в кино для детей. Мы сравним эти мероприятия с организацией студии им. Горького.
Что делать со студией Горького? Меня не взяли на студию, когда я пришел с героической темой «Денис Давыдов»: Ростоцкий пробивал своего сына на эту роль. Так же подбирают детей. Я стал неугоден и в другом: Шишка [73] играл в атмосфере столкновения. Было указано Ермашом и Павленком не допускать меня к этой работе. Так мне было сказано.
(Вообще на себе можно сыграть.) Для меня закрытие «Юности» – это все равно что предложить Герасимову, Кулиджанову, Егорову, Ростоцкому, Лиозновой перейти на «Мосфильм». С интересами мастеров посчитались. Митта, Кеосаян, Зархи, Быков – все или ушли, или не ставят. Нет атмосферы. Нет соответствия реальному положению. И точно так же невозможно, чтобы ведущая группа ничего не делала в детском кино. Вот практическая картина в области кадров.
73
Роль
Судьба моих учеников: Алла Сурикова (идея «Ералашика») – не дали. Другой – декан института, третий расстался с детской темой, ибо «Мосфильм» она не интересует.
Студию Горького надо было слить с «Мосфильмом», организовав на ней два-три объединения. Но специализация объединений по жанрам – дело странное. Арнштам шутил: «Следующее объединение будет объединение лысых». У жанров есть специфика стоимости.
Надо искать Дом кинематографии для детей. Интересно, что Фрэз мечтает о том же – сделать детский киноцентр, собрать людей, ученых и т. д.
Надо делать ценник фильмов. Эта та работа, с которой вполне современный уровень математики и плановиков справится. Самый жесткий ценник лучше стихии волюнтаристского назначения цен.
Бондарчук имеет на картине «Красные колокола» 4 млн 200 тыс. (выходит на них), 6 автомашин и т. д. Надо поверять алгеброй гармонию, которую сочиняют руководители. Резерв на поправках и их безответственности. Это дни (сроки), это деньги, это лихорадка и т. д. Пусть правят, но пусть за это тоже отвечают. Лежат на полке «Операция “С новым годом”» [74] , надо ответить за эти деньги. За поправки никто не несет ответственности. А это перерасход (чаще спрятанный). Надо их осмечивать и давать время. Это в государственных интересах.
74
Фильм А. Германа «Проверка на дорогах» («Операция “С новым годом”») вышел в 1986 году, пролежав на полке пятнадцать лет.
Надо уничтожить десятикопеечные билеты. Ведь в санаториях платит профсоюз. В театрах – государственные дотации. Пусть нам дают тогда 100 тысяч на картину, а 200 – дотация. Вешать это на студии нелепо. Это заставлять людей заведомо работать плохо. Или хитрить, как Котов с Ермашом.
Так ли уж мы боимся повышать цены на масло и мясо? Нет. Детская мебель дорожает, как взрослая. Причем качество то же. Тут и у подорожания будет смысл – фильмов будет больше и т. д. Сказка может быть, должна быть дороже. Но тут под сказку примажутся: вот это можно контролировать.
Союз все делает, чтобы мы стали организацией провинциальной.
Не нужно вдруг прибавлять зарплату, ее все равно в конце концов отнимут.
Статья в «Советской культуре» только о детском кино на телевидении.
Идея поощрения должна касаться не людей, а самого кинематографа. Надо давать творческие возможности. И не надо воровать успех. Решение секретариата о детских фильмах: сделал режиссер картину – пусть он и едет с ней на фестиваль (единственная поблажка). Надо, чтобы взрослый кинематограф пользовался своими достижениями.
Надо создать комиссию детского кино заново, надо, чтобы эта комиссия имела свою точку зрения хотя бы в Союзе.
08.12.81 г
Кажется, я нашел, что говорить, остается ограничить объем и придумать, как говорить. («И боль, и стыд, и смех и грех» – не обнаружить себя.)