Я побит – начну сначала! Дневники
Шрифт:
08.01.82 г
Сегодня «Спор-клуб» с Семеновым, пока никому не дозвонился, а телефон сломан. Метель, ехал по звонку мамы за лекарством, врезался на заднем ходу в дерево, помял бампер и багажник, опять надо чинить.
Неделя нового года прошла – старые дела еще не кончились, все хвостики. Нужен ремонт и обмен. Все главные хвосты закончились. Теперь бы все обрубить.
Хорошую роль предлагают в Баку. Человека доброго, хорошего до слез. Таких бы надо играть. И приятно, и на душе вольготно. И потом – моя тема. Человек не может отказать [85] .
85
От
09.01.82 г
«Родня» Н. Михалкова – картина очень сильная. Кроме всего прочего, она элегантно сделана. Сегодня это так же необходимо, как и суть дела. Очень надоело искусство «по существу», главное – душа, а ходить можно и с голой попой. Дизайн поднимает быт до эстетического уровня, смешно искусство опускать до быта. Наверно, нарядность не единственное направление красоты, но пока она дефицит, она дорога. (Я говорю о нарядности самой мысли, монтажа, кадра – то есть его решения…)
– Надо любить свою Родину, – говорят.
– Если про свою родину все время слышать ложь, если ее надо любить за те достоинства, которых нет, то в результате можно полюбить «чужую» Родину. (Если не видеть, что в картине «Не болит голова у дятла» грязный подъезд снят с любовью, если снимать чистые подъезды, то чистоту человек полюбит больше Родины.)
В этом смысле картина «Душа» Сашки Стефановича именно такова. У него в подъезде чисто, а звезда эстрады ездит в машине «вся в цветах», у певцов золотые костюмы, «все в дизайне», или в дизайне, как сыр в масле. Наши начальники приняли это с удовольствием – вот как красиво выглядит наша действительность! А ведь это «чужая» действительность!
12.01.82 г
А жизнь идет – все ни с места. Я поражен какой-то болезнью. Могу действовать только рикошетом – если что-то ударяется в меня, я начинаю двигаться. Долгожданное время, когда нет хвостов, пришло, но вот уже полмесяца, как я в плазме. Заболел. Что-то с сердцем, и простуда. Вот и надо бы писать.
«Чучело» замерло во мне и кажется чужим. Надо объясниться с Железниковым. Может быть, он сократит повесть? Хотя отчего бы это не сделать?
Наверно, отдыхать современному человеку надо «официально»: брать отпуск, ехать в какой-нибудь дерьмовый санаторий – тогда он понимает, что отдохнул. «Игра» важнее сути, где все на стереотипах.
12.01.82 г
Кедров, кандидат наук, говорил по ТВ о сказке. Очень интересно. Для меня – чужое. Самое интересное, что в сказке все – загадка. Царевна – Заря. Волк – та же звезда, но с Запада.
Волк помогает Иван-Царевичу, оборачивается Красной девицей. Горыныч – горение – созвездия и т. д. Это все наверно так, или, может быть, что так, или даже если и не так, то все равно интересно. Интересно и слово «превращение», в котором есть перемена неба при вращении земли. – Все это интересно, но… но совсем неважно, при каких обстоятельствах возникал тот или иной образ. Это подробности, как ни странно, самые незначительные. Сказка – постижение этического способом сюрреализма. Этическая, нравственная, моральная, познавательная сторона сказки – это и есть ее содержание. Появление чуда и волшебства всегда драматургически деликатно – при необходимости, при желании быть понятым. Считать сказочные образы от наблюденных и систематизированных созвездий можно, но не стоит. Время настолько меняет и быт, и знания, что каждое время перетрактовывает все вплоть до обратного смысла. Этический урок в основах своих остается. В 1818 году записаны
Это прочность иносказания и притчи – всегда требуется трактовка. Сказка предполагает взаимодействие с читателем. Происхождение загадочных образов в сказке не имеет главенствующего значения. Мы читаем «Илиаду» и «Одиссею» сегодня, мы и половины не понимаем из того, что писал Гомер. И для нас есть, кроме всего прочего, свое содержание великих поэм.
То, что Илья Муромец убил своего сына, что Дунай Иванович убил жену, что он, как и Добрыня, покончил жизнь самоубийством, – все это крайне интересно, как и то, что мы этого не знаем и не изучаем.
То, что русские богатыри служат князю Владимиру, при том что он их предает, то, что Василий – горький пьяница, был в кабаке и все пропил – тоже крайне интересно.
То, что Василий Буслаев отлупил Новгород и убил Крестного, который спрятался в колоколе, – все это от здорового и мудрого нравственного отношения к власти.
Сравнение храброго портняжки с русской, таджикской и индийской версиями дает ответ на вопрос о национальном характере, о национальном мировоззрении.
Смешно говорить о влиянии культур, в век космоса вши остались вшами. На меня не может повлиять ничего, кроме того, что я сам понимаю: джинсы, музыка и т. д.
Это все вовсе не влияние – это потребность. Если чая нет, его ввозят. И это колониальные товары. Наша жизнь чудовищно иная, нежели мы думаем. Люди в конце концов станут открывать себя и свою историю. Устное творчество – это иная группа крови в искусстве, это искусство, не боящееся версификаций, искажений и т. д., ибо версификация была его практикой. Фальсификация – основа истории. С художественными произведениями несколько иначе – их фальсификация особая, она оставляет в сумме – в итоге – в результате некий объективный слой. Субъективизм автора – наибольшее приближение к объективности, ибо не его ложь важна, а та задуманная, направленная фальсификация, которую навязывает, так сказать, «жизнь».
Сказка для меня что-то натуральное, природное, хотя искусство подлинно начинается там, где произведение фиксируется. Насколько память «пришивала» небо к земле, разобраться трудно. Но сказка наиболее интересна такою, какой пришла к нам. Она требует трактовок, расшифровок и т. д. Отчего это былина о Ваське Буслаеве не так знаменита, как, скажем, былина об Илье Муромце и Соловье Разбойнике?
Это ведь не когда-нибудь, а сегодня важно!
13.01.82 г
С Новым годом, Ролан Антонович! С Новым годом по старому стилю! Стиль стар явно! Мне ли, поборнику нового, мириться с таким старым стилем?! А сердце колотится в глотке, как гол в сетке ворот! Хе…вый я голкипер! Сколько еще жизнь будет учить? Все смирение да смирение – а дальше что?
13.01.82 г
Прочел книжку Иры Шиловой «Превращение музыкального фильма» – там об «Айболите» в сопоставлении с «Королем Оленем».
Она разбирает жанр – жанр музыкального фильма, а стоит разобрать движение кинематографа и выход этого движения в жанре. У нее получается, что «Карнавальная ночь» и «Айболит-66» стоят в одном ряду. Кстати, почему-то они стоят в одном ряду с «Вестсайдской историей». Это подход не критика, а странного звукооператора. «Айболит» выходил с «Андреем Рублевым», с «Дневными звездами». Это совершенно особая линия нашего кино.