Я побит – начну сначала! Дневники
Шрифт:
Итак, первое: сам ряд выбранных фильмов формально протокольный.
Оттого все и перевернулось– в «Айболите» важна не музыка, потребовавшая-де театра, а новое освоение кинематографом условного материала, которое потребовало и музыки, столь свободно применяемой в театре.
Ни в «Карнавальной ночи» (как и в «Волге-Волге», «Цирке» и т. д.), ни в «Гусарской балладе» не было и нет сюжетной, драматургической песни. И если так судить, то музыкальными «хоть немножко» можно считать любой фильм с песней. «Карнавальная ночь» – музыкальное
Но без упоминания музыкального поветрия – книжка не ясна.
Итак, второе: нельзя было не оглянуться на поток музыкального телезрелища. Вслед за этим начинаются и чудеса – «Айболит» у Иры оценивается с полным приятием, но объяснен он не в драматургии вопроса. Тут не с «Королем-Оленем» столкновение, а со всем бедолажным, бессмысленным, убогим реалистическим кинематографом. «Айболит» – философская клоунада.
А, в общем, честно. Хлестко изложено. Жаль только, что критика у нас в таком изначально запрограммированном положении, что выйти на исследование тяжело крайне.
Жанр – странный предмет. Как только критерием размышления становится разговор о жанре, почему-то в конце все приходит к искусственному упрощению. Например, комедия. Н.В. Гоголь по преимуществу комедиен, но его произведения ближе к Шекспиру, нежели к Гольдони. Или совсем уже недоразумение – музыкальный фильм. Да и жанр ли это? «Айболиту» так далеко до «Девушки с гитарой», или… ладно – это просто бездарный фильм… не то.
Нет, жанр – хилая классификация. Это все равно что определять носатых животных или длинношеих: жирафа и лебедя – считать одной группой.
Или это безграмотность в определении жанра?
14.01.82 г
Две недели псу под хвост. Сначала болен Паша, потом Лена, теперь я. Лена не поехала в Индию – все начало года пошло не по плану. Фильм [86] . Ремонт. Здоровье – надо все спланировать самым четким образом.
…Нужна статья в «Советской культуре» о детском кино.
У нас в кино – любовь к природе. К Родине. Километры пейзажей. Но те, которые сняты талантливо, волнуют.
86
Быков все время думает о следующей режиссерской работе. Фильм, но какой? Он еще не определился, за что биться.
Так же и в семье. Можно головой биться о стену, взывая к ребенку и призывая его к уважению матери, но если сам отец мать не уважает, то ему ясно, что так мир устроен, что женщин не уважают. То же и отношение к Родине и т. п.
По взаимоотношениям с родителями ребенок узнает, как устроен мир, во взаимоотношениях в школе – как устроено общество. Всех интересует факт конституции, а не ее буква.
Руководство Госкино СССР с самым большим удовольствием отказалось бы от режиссуры как таковой.
Идея режиссеров-монтажеров, которых поставят к «станку» и которые будут монтировать за режиссуру и как прикажут, – у нас идея суперновая: развитие кинематографа шло помимо
А идея режиссеров-монтажеров – еще больше снизить уровень режиссуры и всего кинематографа. Общество снивелировало заработок режиссуры, и если оно уничтожит возможности авторства, все переменится.
15.01.82 г
Теперь засяду за В.Я. Проппа – сборник статей «Фольклор и действительность».
О фольклоре и идеях В.Я. Проппа
16.01.82 г
При чтении В.Я. Проппа, особенно статьи «Трансформация волшебных сказок», у меня было такое чувство, что я смотрю «Пластилиновую ворону» Татарского, где все получается из всего. От этого создается ощущение фокуса – все время хочется анализировать и… узнать, а как на самом деле…
Творческое произведение – живое, живущее, вечно живое. Может быть, неслучайно Пропп пришел почти к молекулярному построению сказок.
Но то, что разбирает Пропп, – это, в общем-то, мы называем штампом, шаблоном. В.Я. Пропп исследует шаблон как традицию. Это, наверно, можно. Однако тут не все просто: один и тот же шаблон может выглядеть и даже быть и живым, и мертвым: «он любит – она не любит» – это и «Горе от ума», это и «Цыгане», но это и песенка «Как ты посмела не поверить».
Возникает недоверие к открытию Проппом «атомов» – функций сказки, сама единица кажется слишком условной, случайной. Мне думается, что стройность, которая открылась исследователю, связана с высокой подвижностью самой сказки, с ее стройностью, а не со стройностью теории.
В любом числе я могу найти 13 – «чертову дюжину»: 1 – это скажем от 12 до 13, 25 – это 13 и 12, 1327 – это 1313 + 14 во второй паре цифр и т. д. Как назвать этот математический феномен, не знаю, но это из той области, где математически выражается как раз то, что доказать можно все!
Однако именно то, что В.Я. Пропп берет в основу штамп в сказке, читай традицию, показывает, как мощно штамп действует во времени, как он комбинируется и т. д., мне кажется делом живым. Это то, что оседаетв первую очередь, если иметь такое пространство и время, какое имел фольклор. Тут стоит говорить не о штампе, а о кристаллизации. При этом содержание может еще более меняться, если форма все более кристаллизируется.
У Проппа сама терминология: даритель, отсылание и т. д. – как-то не находит себя в слове. У речи тоже своя структура и тоже живая, при больших терминологических открытиях живые структуры как-то сочетаются.
«Что нового под луной? – Что забыто, то и ново». Брать в основу исследования штамп – это уже что-то. Это палеонтологический скелет, тем более – кто говорит «штамп», кто говорит «традиция». Многое тут по аналогии – система сообщающихся сосудов, но вот сама терминология, особенно трансформации сказки, напоминает терминологическую бурю и выглядит не системой, а хаосом. Молекулярные построения опираются на систему Менделеева, отредактированную веками. Никакие ссылки на специфичность фольклора как творчества, не могут убедить. И вот отсюда стоит начать.