Я, подельник Сталина

Янбаев Ильфат

– Да, ладно, не парьтесь, я вас прекрасно понимаю. Вот вы мне лучше скажите, когда узнали про будущее - неужели вся теория классовый борьбы, смены формаций оказалась ерундой? В мое время только Китай под руководством коммунистов стал самой могучей в мире державой. Но это ведь единичный случай. И социализм у них, скажем так, весьма своеобразный.

– Знаю про Китай. Молодцы, сумели приспособиться к враждебному окружение, даже пользу научились извлекать.

– А оно, окружение, действительно враждебное?

– Вне всякого сомнения! Знаешь, что я думаю про твое время? Развитие материального базиса достигло такой высокой степени развития, что удовлетворение

разумных потребностей всех, - Большеусый поднял вверх указательный палец правой руки, - я подчеркиваю - всех людей на планете, не представило бы никаких затруднений. А почему этого не происходит?

Марат не стал отвечать на риторический вопрос. Оно и не требовалось. Большеусый продолжил:

– Удовлетворение разумных потребностей всех людей автоматически ведет к ситуации, когда реальная власть не будет сосредоточена в руках немногих . Я бы еще мог согласиться с такой концентрацией власти у кучки людей, если требовалось решать какие-то задачи планетарного масштаба. Скажем, воевать с инопланетянами или строить подземные убежища на случай космических катастроф. Так нет же, насколько я могу судить по принесенным тобой книгам и газетам, вся ваша политика и идеология сводятся лишь к тому, чтобы элита могла и в дальнейшем оставаться элитой. Наперекор объективным законам развития. Как нас учит марксизм-ленинизм, вечно так продолжаться не может.

– Во времена Маркса с Лениным еще не было термоядерного и биологического оружия. В наше время несколько сверхбогатых безумцев способны уничтожить все человечество.....

– Бог не допустит!

– Бог? Чего-чего, такого от вас не ожидал услышать.

– Так я же бывший семинарист, - улыбнулся в усы диктатор, - нет, я не хочу обсуждать сейчас вопросы веры. Но уверен - кто-то или что-то всесильное уберегает каждого человека и все человечество от глупых шагов, за которыми смерть. Во всех остальных случаях позволяет самостоятельно искать правильную дорогу, набивать шишки и ссадины...

– Странно от вас такое слышать. То есть, стратегический курс фатально предопределен, а в тактике - полный волюнтаризм?

Большеусый резко свернул нежелательную по каким-то причинам тему:

– Мне кажется, не все потеряно и в нашей стране в твоей реальности. Закон отрицания отрицания Гегеля знаешь? Скорее всего, маятник истории еще качнется в обратную сторону. От концентрации основной части богатства страны в немногих руках один шаг до государственного капитализма, а от госкапитализма недалеко и до социализма.

– Я тоже про это думал. Свернуть шею одному миллиардеру проще, чем гоняться с булыжником за тысячей миллионеров.

Сталин расхохотался, оценив черный юмор собеседника.

– Свернуть шею? И это я кровавый тиран, а ты потомок-судья в белых перчатках?! Можно и по-хорошему. Если правитель захочет, он сделает так, чтобы этими миллиардерами станут сознательные товарищи. Которые будут работать на благо государство. Весь вопрос кто кого ставит: миллиардеры - правителя или правитель миллиардеров. Совсем худо, когда правителя назначают миллиардеры из другой страны.

– Народ, как всегда, стоит в сторонке? Куда гонит пастух, баранов не касается...Впрочем, другого от вас я и не ожидал.

Большеусый вместо ответа озадачил совсем уж странно прозвучавшим вопросом:

– Ты любишь балет?

– ....нет. Вернее, мы с ним не знакомы. Но при чем тут это?

Впрочем, Иосиф Виссарионович задал вопрос риторически.

– Допустим, ты любишь балет. Ходишь на спектакли, интересуешься историей, заводишь знакомства с артистами. Разве этого достаточно, чтобы самому

станцевать на сцене Большого театра? Конечно, нет! Для собственного дебюта требуются годы и годы самоотверженного труда под руководством опытных наставников. Ограничивать во многих радостях жизни, в ущерб не только себе, но и всем близким тебе людям. И это при условии, что у тебя имеется талант. А почему в политике должно быть иначе? Там точно так же! Чтобы проявиться, непременно надо неустанно и долго работать над собой. Большинству людей этого совсем не надо. Они как публика - освистывают, или кричат «Браво!» артистам, смотря, кто как выступает. Искусственно делить народ на «баранов» и «пастухов», а потом возмущаться засилью «пастухов» - это все равно, что вытащить на сцену буфетчицу тетю Глашу вместо блистательной Улановой. Тетю Глашу, которая обжирается пирожками, никогда не занималась ни танцами, ни даже физкультурой, на ушах которой оттоптался медведь. Нет, я нисколько не принижаю эту гражданку, она тоже очень нужна. Пойми, не только судьба распоряжается, каждый из нас самостоятельно выбирает, быть ему буфетчицей или примой. Когда выбрал - нечего роптать и кочевряжиться. Баран никогда, ни при каких обстоятельствах не может стать пастухом над людьми. А буфетчица могла бы стать звездой сцены, если, как я уже высказался, имела склонности и целенаправленно работала. Так что твое сравнение не только глупо, но и оскорбительно для широких народных масс! Так презрительно могут выражаться только люди, которые сами мечтали стать «пастухами», но не смогли! Потому всех обзывают глупыми баранами. Это в них обида так говорит и уязвленное тщеславие. Читал басню про лису и виноград?

Марат чуток смутился. В чем-чем, в снобизме его еще ни разу не обвиняли.

– Все, все, не буду обзываться! Давайте лучше на примере вашего балета. Вы правы, не всем дано блистать на сцене, да и не нужно это большинству. Да вот хотя бы и мне, на кой черт мне сдались что политика, что сцена... У нашего народа есть поговорка «И я мулла, и ты мулла, и кто же наложит сена нашим коням?» Я сейчас о другом. Допустим, мне не нравится правитель, или по аналогии нашей беседы, солист спектакля.... Меня бесит, что я бессилен хоть что-то изменить, вынужден молча все это хавать, даже если тошнит.

Иосиф Виссарионович назидательно поднял указательный палец правой руки.

– Вот сейчас ты произнес замечательное слово - «большинство». Если танцор не нравится только тебе или неорганизованному меньшинству зрителей, сменить его у вас никак не получится. Самих взашей выгонят из зала! А если солист перестанет устраивать большинство, в момент зашикают товарища артиста. И поверь - всегда стоит очередь жаждущих занять его место ....

Господин Акбашев приободрился, ему показалось, нащупал слабину в позиции оппонента.

– Послушать вас, любой сатрап и деспот устраивает большинство населения, раз не сменяют?! Стали..., тьфу, извините, Ивана Грозного обожали бояре с холопами, так получается?

Большеусый сделал вид, будто не заметил оплошности Марата в свой адрес.

– Вот здесь кроется основная беда любого человеческого общества. Сильное меньшинство может диктовать свою волю разобщенному большинству. А в чем сила?

– В правде?

Иосиф Виссарионович досадливо поморщился.

– Это все красивые и пустые слова. Я говорю о конкретной силе - о способности влиять на других людей. Эта сила измеряется деньгами. Понимаешь? Хорошо, а то не хотелось бы разжевывать очевидные вещи. Так вот, мы отобрали у капиталистов фабрики с заводами, лишили силы, которой они как хотели, так и вертели всем государством.

– Чтобы передать все эти ресурсы классу бюрократии! Чтобы новое меньшинство установило диктатуру над большинством! Чем хрен слаще редьки?- с запалом перебил собеседника Марат. Против ожидания, Сталин не стал оправдываться, кажется, даже немного сник.