Я, подельник Сталина
Шрифт:
Мархаметдин без слов понял молчаливый бунт сына. Не рассердился, наоборот, ласково потрепал его по волосам.
– Быть рабом у Всемилостивого и Всемилосердного - самому стать чуточку милосерднее... Дети Адама не могут быть не рабами. Один - раб серебра и золота, другой - гордыни, третий - лени и невежества. Большевики все говорят о свободе, но и они рабы. Рабы своей мечты: силой принести благоденствие всем людям. Да ладно, поживешь с мое, сам поймешь, иншаллах!
– Про мудреные вещи говоришь, отец. Я обдумаю. Но вот скажи, чем плохо «рабство» большевиков? Хорошая ведь мечта!
–
Тут Имаметдин снова не утерпел.
– Отец, нежели нельзя, чтобы все были равными, чтобы все по справедливости, без хозяев?
– Справедливость и равенство не одно и то же, сынок. Да и что такое справедливость, каждый понимает по своему: чтобы ему было хорошо, остальным - как получится. Вот сосед наш, Фатих. Свободен как ветер в степи. И что, много счастья ему это принесло? Будь у него хозяин, добрый, честный и твердый, лучше бы ему жилось на свете. Ладно, хоть к моим словам немного прислушивается.
– Но ведь таких в нашей деревне немного! Остальные живут своим умом и праведным трудом, не нужен им никакой хозяин! Зря, что ли, царя свергали?
– В том-то и дело, Белый Царь был плохим хозяином. Через это себя и свою семью погубил, чуть целую страну не погубил. Когда в доме нет кота, мышки чувствуют себя хозяевами. Вот и в России так получилось.
Оба помолчали. Было что вспомнить - привычная жизнь разлетелась прахом, вековые устои, казавшиеся незыблемыми, как сами Уральские горы, на поверку оказались трухлявыми пеньками. А самое горькое - люди, люди еще вчера казавшиеся такими мирными и рассудительными, внезапно превратились в загнанных зверей... Трусливых и злобных, готовых растерзать любого. Страшное было время.
Старец продолжил:
– Вот ты, Имаметдин, хороший сын, да воздаст тебе Всевышний за это в обоих мирах. Ты молод и силен, много умных книжек прочитал, со многими образованными людьми беседовал, односельчане тебя уважают. А ведь все равно мне, старику, не перечишь, выполняешь мои указания и придерживаешься отцовских советов. Почему? Почему не живешь только своим умом, почему не затыкаешь мне рот?
Молодой учитель даже поперхнулся от неожиданности. Вскочил со стула. Такой несуразно дикой представилась ему подобная картина.
– Отец, как ты можешь говорить такое!
Мархаметдин жестом руки усадил его обратно.
– Так заведено нашими предками - в каждой семье, в каждом роду должен быть главный. Может и не самый умный и сильный, но умеющий одновременно думать обо всех доверившихся ему людях. А то ведь каждый в свою сторону начнет тянуть, так и разорвут одеяло общего благополучия. Вот ты, дорогой сын, и все твои братья добровольно подчиняетесь мне, так ведь и лучше всех в деревне живем. Побогаче нас найдутся, дружнее - нет. В голод, слава Всевышнему, ни одного не потеряли! Да еще помогли многим. Вот и стране нужен какой-нибудь курбаши (родоначальник).
...словам беспутного соседа не придали значения, даже не вспомнили в доверительной беседе. А зря! Раз в год и палка стреляет, раз в год и курица кукарекает. На этот раз сведения Фатиха оказались безбожно привранными, но небезосновательными.
Глава 7.
Глава 7.В здоровом теле здоровый дух. Верно и обратное: здоровый дух оздоровит любое, даже изможденное лишениями и болезнями тело. Если, конечно, и питание наладить. Имаметдин удовлетворенно оглядел выстроившихся на утреннюю зарядку курсантов. Еще не оклемались ото сна, но все так и пышат молодой жизненной силой. Еще год назад были совсем другими...
Председатель комитета курсантов Габдулла бодрой трусцой подбежал к Имаметдину, вытянулся в струнку и отрапортовал звонким голосом:
– Товарищ начальник учебно- сельскохозяйственного ширката (товарищества)! Курсанты для утренней зарядки построены! 121 человек! Больных и отсутствующих нет! Разрешите приступить?
Заложило в ушах от очень уж громкого рапорта. Ничего не поделаешь, сам этого добивался - курсанты обязаны говорить внятно, по существу и громко. Вырабатывать «командный голос», как прописано в методическом пособии по организации учебно-производственного процесса в товариществе. Конечно, даже у забитых прежде тихонь голоса прорезались. Как же иначе - кормят очень сытно, никто никого не боится (это требование выделено в пособии черным шрифтом), да еще каждую среду полтора часа занимаются хоровым пением. Это еще не считая строевые песни, когда под руководством Сергея Петровича обучаются военному делу. А племянник и раньше не отличался тихостью.
Имаметдин поприветствовал собравшихся:
– Салям алейкум, товарищи курсанты, доброе утро! Распорядок дня - по расписанию. Есть у кого-нибудь жалобы и предложения?
Жалоб и предложений не оказалось, все предпочитали действовать через своих звеньевых и бригадиров. А то ведь ляпнешь какую-нибудь глупость, засмеют. Со свои звеньевым можно сперва все обсудить, если что-то стоящее - он обязательно доложит мастерам, учителям, самому начальнику ширката.
Получив разрешение, Габдулла скомандовал «Нале-во! Бегом марш!» Сам пристроился в конце колонны.
Начался сейчас уже привычный день в учебно- сельскохозяйственном ширкате «Урал». Все по расписанию. На сегодня, 17 июля 1927 года планировалось следующее:
6.00 - Подъем.
6.00- 6.30 - Построение, физическая зарядка, утренние процедуры.
6.30 -7.00 - Завтрак.
7.30 - 8.30 - Арифметика с основами бухгалтерского дела.
9.00 - 10.00 - Материальная часть тракторов и сельхозтехники.
10.10 - 11.10 - Военное дело.
11.20 - 12.20 - Основы государственного устройства и политической экономии.
12.20 - 13.00 - Обед.
13.30- 14.00 - Сончас.
14.00 - 14.20 -Чаепитие.
14.20 - 15.20 -Основы агрономии.
15.30 - 14.00 - Музыка
14.20 - 15.20 - Основы животноводства.