Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь

Анжело Алекс

Мы оцепенели – я и двойник.

– Клайм изобрел новый артефакт… – Ридж стал пороть откровенную чушь, но его милая попытка нас защитить привела меня в чувство.

– Ридж, не забываешь ли ты, с кем разговариваешь? – обманчиво ласково сказала Тильда.

Некромант вздохнул, собираясь вмешаться, но я его опередила.

– Это настоящая Конкордия, – указала на двойника. – А я… попала в ее тело из другого мира. Мы выглядим одинаково, но ее душа в моем теле, а моя – в ее. Мы поменялись.

Если бы Даниэль опасался

своей сестры, то не повел бы нас через весь особняк в гостиную, рискуя попасться. Скорее всего он с самого начала планировал во все посвятить Тильду.

– Значит, поменялись? – помедлив, переспросила девушка. Она тяжело посмотрела на меня, будто придавливая взглядом к полу.

Она может быть грозной…

Я поняла это еще в ночь игры. Скорее всего Тильда расправляется со своими врагами жестко и без сожалений. Она же Лефевр, а они умеют быстро принимать решения.

– Хватит пустой болтовни, нам и без этого надо многое обсудить, – грубо процедил Даниэль, проходя мимо сестры.

– Засранец, – едва слышно прошептала Тильда, посмотрев брату вслед.

Я усмехнулась и схватила Конкордию за руку:

– Идем.

Меня одолевали странные противоречия. Я держала за руку свое тело и совсем ничего не чувствовала. Будто не было разницы, чье оно, словно это лишь наряд, который я сменила. Я рассчитывала на что угодно, но только не на безразличие.

Мы вошли в гостиную, отделанную в мрачных багряных оттенках, и загоревшиеся светильники осветили бледную, будто неживую фигуру Дэафи, сидящую на бордовом диванчике. Этой ночью словно сама судьба поставила задачу оповестить всех в особняке о моей тайне

В этот раз пояснение деталей заняло еще меньше времени, и с этим прекрасно справился некромант. Судя по лицу Дэафи, на свете вообще не существует вещей, способных ее удивить, – бесчувственная, черствая убийца.

Я не хотела ставить на женщину клейм, это неправильно, ведь в тюрьму не сажают невинных, если она и убивала, то те люди, возможно, заслуживали своей участи. Звучало логично и благоразумно, но, даже понимая это, я не могла отделаться от легкой враждебности.

– Тише, Загадка, умей скрывать чувства, – прошептал некромант и, усмехнувшись, утянул меня на диван.

Сбитая с толку Конкордия посматривала на меня любопытным взглядом, она все еще переживала, но уже не так явно. Вообще, возвращаясь к странностям с двойниками, я совсем не видела в ней себя. Словно наблюдаешь за собой в кривое зеркало – вроде похоже, но что-то не то. И еще один всплывший нюанс – я начала замечать даже самые мелкие, по моему мнению, недостатки. Это как видеть себя двадцать четыре на семь со стороны – хочешь не хочешь, начнешь сравнивать и приглядываться.

«Но родители приняли ее за тебя», – раздался в моей голове злорадный голос.

Я постаралась запихнуть его поглубже. Избавиться и сжечь чувство ревности, пробирающееся

в подкорку головного мозга. Нельзя усидеть сразу на двух стульях, а именно этим я сейчас занималась. Находилась рядом с Даниэлем и ревновала своих маму с папой к девушке, которой практически подарила свою семью.

Больше я не имею на это права. Раз уж приняла решение, обязана нести его бремя до конца.

Поначалу разговор напоминал игру в одни ворота, я спрашивала осторожно, подбирая слова, Конкордия отвечала. Изредка кто-то из присутствующих вставлял комментарии.

Позволив себе слабость, сначала я расспросила о родителях, интересуясь разными мелочами, начиная от их реакции на аварию и заканчивая их работой, будто она была действительно важна.

Воспоминания об аварии оказались правдивы, и я шумно втянула воздух от осознания причины, по которой перевернулась моя жизнь.

Сама виновата. Но все, что ни делается, – все к лучшему.

– Ладно… – со вздохом протянула я.

Сердце громко загрохотало в груди. Лишь несколько фраз отделяло от истины, лишь какая-то пара минут способна оправдать все мои старания. Хотя сейчас я отчетливо понимала, что ничего не бывает зря.

Магический мир – мой, здесь больше страданий и преград, но и возможности раскрыты разноцветным волшебным спектром. Очень самонадеянно заявлять, что я могу что-то изменить, принести больше света, но если да?

Колено некроманта невзначай коснулось моего, будто поторапливая.

– Я кое-что видела, пока спала, до того, как встретила тебя. Странно, что я так отчетливо все помню, – заговорила я, начав издалека.

За пару минут я постаралась максимально детально пересказать свои видения.

Когда я говорила о них, то словно заново переосмысливала увиденное. Три удара – три видения, а под конец я побывала дома.

Между ними есть связь. Но какая? Ответа я пока не находила. Но чувствовала, что она близко, дразнится, пощипывая меня за кончик носа и заставляя морщиться от досады.

Видение дома выбило меня из колеи, разворошило воспоминания острой пикой. Пусть сейчас мои мысли были полностью заняты попытками разложить имеющиеся сведения по полочкам, осмыслить их и понять, но немногим позже, когда все закончится, я посвящу несколько дней, а может, недель своей скорби.

Нельзя быть все время сильной, веселой, терпеливой или работать на износ, должно быть время для слабости, отдыха и даже грусти. В жизни столько красок, и мы должны пережить их все.

– Что значит, она спрыгнула сама? – сощурившись, спросила Дарла. Водница любви к двойнику не питала, что сейчас и демонстрировала в полной мере.

Конкордия тяжело и немного раздраженно вздохнула.

– Нет. Она не сама спрыгнула. – Я укоризненно взглянула на дочь ректора.

– Но ты же только что сказала… – недоуменно протянула Дарла.