Я слышу тишину

Карасева Маруся

– Я пробовал, - признался он.
– Ничего хорошего. Реакция теряется. Я играю хуже, а этого нельзя этого допускать. Поэтому я и решил забрать вас с собой. Вы меня успокаиваете. Мы вместе уже четверть часа, а мне все еще не хочется ни бежать, ни драться.

– Мне не нравится роль живой таблетки, - сказала я. Как будто это имело значение.
– Не люблю, когда во мне видят вещь.

В его глазах появилось выражение, которого я не могла прочитать. Джонатан молчал так долго, что я начала терять терпение.

–

А что, если я сейчас отпущу вас?
– наконец предложил он.
– За паспортом. Вы вернетесь к взлету?

Я наклонила голову.

– Возможно.

– Мне нужно знать точно.

– Зачем мне возвращаться?

Он пожал плечами.

– Потому что вы хотите быть со мной. А я хочу быть с вами. Все просто.

– Вы не можете знать, чего я хочу.

Джонатан улыбнулся.

– Могу. Желаете проверить?

Я киваю, и он протянул мне руку ладонью вверх.

– Дайте свою руку.

Я не могла поверить своим ушам, и ему пришлось повторить просьбу. Даже через ткань перчатки, кажется, я чувствовала, какая горячая у него кожа. Джонатан сжал мою ладонь и прежде, чем я успела понять его намерение, наклонился и коснулся губами костяшек моих пальцев, сначала указательного, потом среднего -- ровно так, как хотела сделать я. Улыбнувшись, поднял на меня глаза в пушистых ресницах.

– Я дам вам все, чего вы хотите, - пообещал он, и от его взгляда у меня сжалось горло, а от прикосновения задрожало все внутри.

– Наверное...
– сказала я осторожно, - наверное, мне все-таки стоит съездить за паспортом.

4

Я собиралась в дорогу тщательно. Если частные самолеты и правда не досматривают, у меня был шанс провезти с собой кое-что. Не слишком дорогое в переводе на деньги, но совершенно бесценное, когда дело касается времени. Вряд ли я легко могла бы найти все нужное, не вызывая подозрений.

– Вы точно вернетесь?
– спросил он еще раз. Молчаливый Ярдли нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании моего ответа.

– Думаете, я смогу сбежать от вашего помощника?

В темных глазах Джонатана все еще плескалось недоверие.

– Оставьте что-нибудь в залог, - попросил он.
– Что-то ценное, за чем придется вернуться.

Ничего ценного с собой у меня не было. В клатче, помимо крема для рук и тюбика дезинфицирующего раствора, были лишь матирующие кожу салфетки и телефон. Который, должно быть, просто разрывался от СМС-ок Кристины. Впрочем, сейчас мне было не до нее.

– Может, оставите перчатку?
– предложил Джонатан, но увидев, как судорожно я сжала руки, поторопился добавить.
– Простите. Это бестактно с моей стороны. Вот, я придумал...
– он расстегнул ремешок наручных часов и протянул их мне.
– Возьмите. Если вы не хотите оставить нечто ценное, я сам дам вам то, что вам захочется

вернуть. Эти часы подарил мне отец. Это единственная вещь, которая у меня от него осталась, так что сами понимаете, как они мне дороги...

Металл все еще хранил тепло его тела - я чувствовала это даже через ткань перчатки.

– Я не...

Джонатан пресек возражения, сжав мою руку в кулак.

– Возьмите, - настойчиво сказал он.
– Так мне будет спокойней. Я буду точно знать, что вы вернетесь.

Его рука все еще сжимала мою, и, как ни странно, мне не хотелось прерывать контакт. Мы встретились глазами, и это было так интимно, что меня охватил жар.

– Идите же, - произнес он едва слышно.
– А то не отпущу.

Я пересела в другую машину, чтобы ехать с Ярдли домой, в полном смятении. Никогда не думала, что со мной может случиться нечто подобное. Прекрасные принцы обычно приходят к безупречным киногероиням, а не к неидеальным девушкам вроде меня. Как случилось, что я встретила своего? Может, это сон и я вот-вот проснусь?

Бросив взгляд в зеркало заднего вида и убедившись, что Ярдли смотрит на дорогу, я осторожно приподняла подол юбки и ущипнула себя за бедро - туда, где кожа не была защищена ни чулком, ни шелком трусиков. От боли у меня тут же выступили на глазах слезы, и я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Когда я снова посмотрела вперед, то увидела, что Ярдли с любопытством, неприличным для слуги, наблюдает за мной.

Впрочем, он служил не мне, так что вряд ли можно было поставить это ему в вину. С горящими от стыда щеками я резко одернула подол и отвернулась к окну.

За всю дорогу туда и обратно мы не обменялись ни единым словом.

5

Полтора часа в разлуке показались мне адом. Свернувшись в комочек на заднем сидении лимузина, я вынула часы Джонатана и сжала в руке. Закрыв глаза, провела кончиками пальцев по гладкому стеклу циферблата, коснулась стальных звеньев браслета... Металл снова остыл, но стоило подержать часы подольше, и они опять начали согреваться. Я думала о том, что они были с Джонатаном долгие годы, и если бы могли говорить, рассказали бы мне о нем немало интересного.

Когда мы наконец поднялись по трапу в салон маленького частного самолета, была уже глубокая ночь. При виде меня Джонатан с улыбкой встал с места, и мое сердце окатило теплой волной. Я была так счастлива его видеть, что просто не передать словами. В его глазах я видела ответную радость.

– Вы вернулись, - сказал Джонатан. Белая кожа салона самолета источала легкий запах дезинфектора. Я улыбнулась.

– У меня есть ваша вещь. Я должна была ее вернуть.

Я протянула ему часы, но Джонатан не сделал ответного движения. Вместо этого он покачал головой.