Я стираю свою тень 9

Панченко Сергей Анатольевич

— Тут и шестерёнки попадаются, но больше всякие вещички, назначения которых я вообще не понимаю. Будем коллективно разбираться. — Юрий ухватил покрытую налётом рыжей пыли штуку и вытянул из кучи.

Николай придирчиво осмотрел её, но так и не понял предназначения. Формой она напоминала дельфина. Удлинённый корпус с округлым утолщением с одной стороны и зауженный с другой.

— Может, это гидроцикл такой, для детей? — неуверенно предположил он.

— А за что держаться? — Юрий поводил руками по корпусу. — Форма аэродинамическая, не спорю, но нет никаких

органов управления.

— У них же всё через нейроинтерфейс. Слышал про такое?

— Нет, не слышал, — признался Юрий.

— Это тебе в голову встраивают пульт, и ты через него управляешь реальностью. Подходишь к двери и открываешь её движением руки или даже глаз. Кино включить или позвонить — тоже не надо руками двигать. Всё выбираешь глазами. У нас с тобой, Юрий, такого пульта нет, поэтому мы покататься на дельфинчике не сможем.

— Не очень-то и хотелось. — Юрий отбросил его в сторону. — Потом как-нибудь раскурочим. Может, аккумулятор ещё живой.

— А это что? — Николай потянул вещь, едва заметную под нагромождением. На свет он вытащил настоящий баян с порванными мехами. — Твою мать! — выругался он с чувством. — Ты только представь, как было бы здорово, если б он оказался целым. Единственная вещь, наверное, в этой куче с Земли, и та сломанная.

— Да, было бы весело. Гораздо веселее, чем в сумасшедшем доме, — иронично заключил Юрий.

— А ты что, не любишь музыку? «Играй гармонь» не смотрел, что ли? — Николая задела ирония.

— Ты представь, полный дом калек, а мы на гармошке играем?

— Ну, да, — нехотя согласился Николай. — В нашем доме такие мероприятия будут выглядеть неуместно. — Он отбросил музыкальный инструмент в сторону. — Но как сигнал для своих лучше не придумать.

— «Катюшу» сыграть?

— Да. Самая верная система опознания «свой — чужой». — Николай пошевелил пальцами ног груду мусора. — Фейерверк бы какой-нибудь попался, что ли.

— Тут дожди часто идут. Вряд ли найдутся пригодные фейерверки. Нам надо найти что-нибудь с лампочкой, которую можно включать и выключать. Заберёмся на самый верхний этаж и будем сигналить.

— Днём никто её не увидит. У вас очень яркий воздух. — Николай посмотрел по сторонам, отметив, как быстро теряется в нём перспектива. — Дышать-то им не вредно?

— От этого здесь точно никто не умирал. — Юрий ухватился за железяку, выглядывающую наружу, и потянул на себя. — Помоги.

Николай взялся с другой стороны. Под раскачку они понемногу освободили её и вытянули наружу.

— И что это? — Николай осмотрел предмет. — Клюшка великана?

— Без понятия. — Юрий перевернул предмет, похожий на букву Г, на другую сторону. — Опять что-то под управлением нейроинтерфейса?

— Не похоже, — почесал затылок Николай. — Обыкновенная железка. Часть большого механизма.

— Значит, бесполезная штука. — Юрий ухватил её и отбросил подальше. — Продолжаем ковыряться.

— Скажи мне, Юр, ты занимаешься этим, только чтобы поддержать меня? Ты ведь знаешь, что за мной никто не прилетит. — Николай посмотрел в глаза новому знакомому.

— Да нет, ты что,

Николай, — фыркнул Юрий. — Ты ведь не простой землянин, как я, откуда мне знать наверняка. Раз ты так думаешь, то нельзя исключать вероятность.

— Врёшь ведь. Давай начистоту. Я не нуждаюсь в психологической помощи. Все стадии принятия я уже прошёл, и мой разум чист от напрасных надежд. Знал бы ты, в каких передрягах мы бывали, и всё обходилось. Меня будут искать, это безусловно. Смогут ли взять след, тут есть сомнения. Понятия не имею, какими технологиями надо пользоваться, чтобы проследить, в какую сторону меня увезли. Тут я рассчитываю только на их собственную осведомлённость.

— Послушай, Николай, только серьёзно. Мы тут давно и знали людей, которые до нас жили несколько лет, что знали тех, кто оказался здесь ещё раньше. Не все они были с Земли, но с разных концов вселенной. И никто не помнил случая, чтобы сюда прилетели другие в поисках пропавших. — Юрий с жалостью посмотрел на гостя. — Будет лучше, если ты на самом деле поймёшь, что билета в обратную сторону нет и не будет.

Николай замер, осмысливая сказанное. В сердцах пнул предмет, выглядывающий из кучи, и направился в сторону леса.

— Ты куда? — спросил в спину Юрий.

— Куда угодно, лишь бы подальше, — ответил Николай, не обернувшись.

— Ты не уйдёшь отсюда.

— А ты пробовал?

— Мне рассказывали.

— Говорят, в Москве кур доят.

Николай ушёл. Юрий сел на старое кресло, покрытое подсохшей грязью, и стал ждать. Упрямый новичок вернулся через полчаса. В его остановившемся взгляде читалось полное отсутствие связи с организмом. Пришёл он в себя спустя несколько минут и не без удивления осознал, что снова находится около помойной кучи.

— Я же… Мной что, управляли? — догадался он.

— Я ведь тебе говорил, что отсюда просто так не уйти. Нас берут под контроль и возвращают. Мы пленники, а это тюрьма.

— Сволочи. — Николай показал небу кулак. — У нас что, война, чтобы мы были пленниками? Или мы провинились, что нас сажают в тюрьму?

— Мы — сырьё, которое должно лежать в коробочке, а не разбегаться из неё. На наше счастье, мы не совсем кондиция, потому и живём до сих пор.

— Мамой клянусь, я поймаю плазмоида, и он будет у меня дома в качестве батарейки работать или чайник кипятить. Скажи, Юра, были случаи, когда людям удавалось прибить хоть одну светящуюся тварь?

— Конечно не было. У них нет тела в нашем представлении. Его нельзя прострелить, проткнуть или отравить. Да и зачем? Они напрямую с нами не взаимодействуют, только через своих помощников. А их ты можешь убивать сколько угодно, они наклепают ещё.

— А если в него ткнуть проводником? Например, железкой? — предложил Николай, как будто не услышав Юрия.

— Зачем?

— Я подумал, если природа плазмоида аналогична шаровой молнии, то вдруг его заряд уйдёт в металл. А если это просто концентрат огня, то он потратит часть энергии на нагревание железа и постепенно лишится сил. Мы зальём водой уставшее тело, и это станет нашей победой.