Я стираю свою тень 9
Шрифт:
— До связи. — Апанасий отключился.
Подъём дался мне не так легко, как я рассчитывал. Уровень топлива в баке показывал ноль. Пришлось залить в него последние остатки спирта. Я удобно пристроился промеж ветвей почти на самой верхушке, вальяжно колыхаясь с широкой амплитудой. Вскинул винтовку и оценил ситуацию в посёлке за то время, что был отвлечён. Дома мешали мне, но кое-что всё равно увидел. Народа на улицу высыпало много, и все были чем-то заняты. Кажется, логика робота, моя собственная и тех людей совпадала. Мы ждали от них подобных действий, и они не подвели.
Прошло пятнадцать минут.
— Апанасий, ты меня слышишь? — вышел я на связь.
— А, что? Блин, задремал. Слышу, Гордей. Есть новости? — запыхтел в микрофон друг. — Не заметил, как вырубился.
— Новость одна: люди разбирают завалы. Надеюсь, они ищут пригодные вещи, чтобы подать нам знак.
— Мы очень на это рассчитываем.
— Пока никакого сигнала нет. До связи.
— До связи.
Под мерное раскачивание ствола я тоже не заметил, как уснул. По нашему земному времени уже давно наступила ночь. Организм просил отдыха. Проснулся с огромным трудом от несмолкающего сигнала рации.
— Гордей, ты как? — Это был голос Троя.
— Нормально, сижу на вершине дерева в тридцати метрах от земли, качаюсь и засыпаю. Сигнала из посёлка по-прежнему никакого нет. Как у вас?
— У нас тоже без изменений. Эрпэу говорит, что непрерывно посылает в эфир речь с просьбой дать знак и найти платформу. Будем рассчитывать на сообразительность людей.
— Они копошатся, как муравьи. — Я посмотрел в сторону посёлка через оптику. — Вопрос только в том, поймут ли люди, когда найдут передатчик, о котором говорит Эрпэу, что это именно он. Мой отец, например, вряд ли что-то знает про оборудование, используемое в космосе.
— Люди в посёлке отовсюду. Большая часть не с Земли. Надо набраться терпения, — посоветовал Трой.
— Ты прав. Выходи на связь, как появится повод, — попросил я.
— Ладно, через полчаса выйду.
Мне хотелось спать. Я поставил внутренний будильник на полчаса и уснул. Снились мирные картины из детства, речка, луг с пасущимися коровами, птицы над головой. Они летали надо мной, издавая странные непривычные звуки, становящиеся всё громче и настойчивее. Я проснулся. Рация трезвонила на все лады.
— Всё, всё, проснулся, — произнёс я в микрофон. — Задремать нельзя.
— На пожарного сдавал? — спросил Трой. — Уже минут десять вызываю тебя.
— Слушай, после такого бурно проведённого дня, сидя на раскачивающемся дереве, выдержать борьбу со сном нереально. Что-то важное?
— Откуда мне знать, это тебе должны подать сигнал.
До моего слуха долетел звук взрыва. Я посмотрел в сторону посёлка и остолбенел. Над крышей одного из домов поднималось облако дыма.
— Вижу дым над крышей, — сообщил я Трою. — Они дают сигнал.
— Отлично, Гордей. Значит, раскопали передатчик. Эрпэу передал им, что если среди новеньких появился человек по имени Николай, то пусть дадут какой-нибудь условный сигнал. Следи внимательно. Они должны понимать, что ты находишься в той стороне, где видели выстрел из магнитной винтовки, и будут посылать сигналы туда.
— Спасибо,
Над домом, над которым ранее поднимался дым, взметнулось пламя. Мне надо было срочно дать знать, что я вижу их усилия. Вынул из кармана разгрузки импульсную гранату, выставил ей таймер на пять секунд и метнул вверх изо всех своих искусственных сил. Она взлетела вверх на двести метров и в апогее рванула. Я прильнул к прицелу и стал наблюдать за реакцией людей. Человек на крыше забегал, а потом начал подавать сигналы, прикрывая предметом огонь, как делали на флоте при помощи специального прожектора. Для меня это значило только одно — среди жителей посёлка находился Николай, прибывший туда недавно. Я был уверен, что это отец.
— Трой, Трой, ответь, — вызвал я друга.
— На связи.
— Есть сигнал. Они маякуют на фоне огня, разведённого на крыше. Мы нашли батю, теперь бы добраться до него. Что думает по этому поводу Эрпэу? — Я испытал огромное облегчение и радость, как будто нам остался сущий пустяк.
Трой не ответил. Опять сломалась. Я ударил по шлему.
Сквозь помехи донёсся искажённый голос друга:
— Гордей, Эрпэу говорит, что помехи в эфире сходны с теми, что сопутствуют появлению корабля создателей.
— С чего он взял?
Я поднял голову вверх и замер. Надо мной висело чёрное бесформенное пятно огромного судна, теряющееся в дымке. Яркая вспышка на мгновение осветила небосвод. Мои зрительные модификации успели отреагировать и отсечь большую часть света. Зрение вернулось почти сразу. Посёлок никак не пострадал от вспышки. Люди испугались и, бросив работу, устремились в дома. Ветер принёс отзвук далёкого взрыва.
— Трой, у вас всё нормально? — испугался я за друзей.
— Гордей, наш корабль перестал выходить на связь. Я думаю, вернее, мы думаем, что плазмоиды уничтожили его, — трагическим голосом сообщил друг. — Надо проверить.
— Не может… мы попали, — произнёс я обречённо. — Теперь хоть не возвращайся.
— Нельзя, за всё придётся рассчитываться Айрис.
— До неё не доберутся, если она не станет покидать станцию. Могут предъявить счёт матери и Камиле с Кианой.
— Тем более нам нельзя не возвращаться. Что будем делать?
— Не знаю, Трой. Надо понять, что задумали плазмоиды, а потом решать, как поступить. Я понаблюдаю за кораблём, когда пойму его тактику, вернусь к вам. Никуда не уходите без меня и ничего не предпринимайте.
— Добро. Тогда до связи.
— До связи.
Воздух завибрировал от усиливающегося гула. Корабль плазмоидов, вихрями разгоняя вокруг себя воздух, начал снижаться. Он был огромным. Тридцатиметровое дерево, на котором я сидел, казалось напротив него былинкой. Пришлось активировать слуховые модификации, чтобы не оглохнуть.
Чёрная туша корабля коснулась земли и замерла. Каким же несуразным он казался. Напоминал снежную бабу, покосившуюся под мартовским солнцем. Плазмоиды будто не слышали ни о симметрии, ни о золотом сечении и прочих вещах, образующих вселенскую гармонию.