Я тебя придумала
Шрифт:
Странствуя между мирами, ты хранишь в себе память о каждом моём воплощении. И в назначенный час мы узнаем друг друга по первому прикосновению…
Fleur. «Память»
В императорском дворце не было полноценного храма ни Дариды, ни Айли — так называли небольшое помещение, куда можно было прийти при необходимости. Что-то вроде святилища.
Храм Дариды нашёлся на минус первом этаже, под землёй, возле лестницы. Стражники охотно показали
Если символом Айли был венок из цветов, то знаком Дариды изображали зажжённую свечу. Мне всегда казалось это правильным. Ведь к Айли приходили радоваться, а к Дариде — скорбеть.
Сейчас я не собиралась скорбеть. Мне просто нужно было именно туда, в храм богини Смерти. Почему?..
Что ж, надеюсь, я смогу это объяснить.
Вздохнув, я толкнула массивную чёрную, будто обожжённую, дверь, и едва не закашлялась, когда застоявшийся, полный пыли воздух попал в лёгкие.
Помещение было небольшим, площадью метров восемнадцать-двадцать. Тёмный камень на полу и стенах, вместо окна на правой стене — решётка, за которой, как только я вошла, засиял магический свет, видимо, чтобы я не упала в темноте. Впереди, как и полагается, стояли несколько подставок под свечки и сама статуя Дариды.
Она всегда изображалась в длинном, до самого пола, плаще с капюшоном. Голова наклонена так, что не видно лица, руки протянуты вперёд, на них — зажжённая свеча. В отличие от Айли, светловолосой, в белоснежном, почти свадебном, платье с цветочным венком на голове и открытым, нежным лицом, Дарида была именно такой — таинственной, закутанной в плащ, безлицей и скорбящей.
Но сейчас кое-что было неправильно — свечка в руках у богини не горела, и это странно, поскольку огонь обычно поддерживали при помощи магии.
Вздохнув, я сделала шаг вперёд и, взяв в руки волшебную «зажигалку», которая всегда лежала в храмах Дариды рядом с подставками для свечек, поднесла загоревшийся кончик к фитилю свечи в руке богини.
Когда огонёк вспыхнул и весело подмигнул мне, качаясь из стороны в сторону, будто в помещении был сквозняк, я попыталась сосредоточиться на своих мыслях, чтобы самой понять, зачем пришла сюда.
Я никогда не была истово верующей. Нет, и атеисткой меня тоже нельзя назвать. Да и вообще, я ни разу в жизни не встречала искренних, убеждённых атеистов. Если копнуть глубже, то окажется, то почти каждый из тех, кто утверждает, что не верит в Бога, на самом деле всё равно думает — есть то, что выше, неизведанное и необъяснимое. Но оно точно есть.
Так уж получилось, что я не думала ни о вере, ни о Боге с того самого дня, когда умер Олег. Для меня больше не существовало ничего, тем более Его — ведь Он отнял у меня брата. Я думала только о своём горе. Я отвернулась от мира и прокляла саму себя.
Но там всё было просто. Там была я — маленькая Полина, обычная среднестатистическая девушка с буйной фантазией, и был Он — большой, всесильный и непонятный, которого
А что есть здесь? Есть ли здесь кто-то кроме Айли и Дариды, которых я сама и придумала?
У кого просить совета, если эти так называемые боги — плод моего больного воображения?
Кому молиться?
Хранитель показал мне разницу между Богом и демиургом… Но не научил, как отличать настоящего Бога от выдуманного.
Как мне относиться к Айли и Дариде?..
— Возможно, просто как к существам, которые выполняют свою работу, — прошелестел чей-то голос позади, и я, взвившись от неожиданности чуть ли не до потолка, резко обернулась.
Чтобы практически тут же заикать от изумления.
Нет, я всё понимаю, но это уже чересчур.
— Почему же? — весело возразила моим мыслям женщина в длинном чёрном плаще с капюшоном. — Ты ищешь ответы на некоторые вопросы, и я могу дать их.
А потом она подняла голову.
Хм. Необычно. Белая, как будто фарфоровая, кожа, яркие губы, глаза — абсолютно чёрные, без белков и намёков на зрачки. Ресницы длинные, пушистые, овал лица правильный… Её можно было бы назвать красивой, если бы не эти жутковатые глаза.
— Дарида? — спросила я тихо и почему-то закашлялась.
Она кивнула.
— А почему без Айли? — я улыбнулась, представив их рядом друг с другом. — Неужели ей не хочется знакомиться со своим демиургом?
Богиня рассмеялась.
— У тебя, Линн, сейчас для Айли неподходящее настроение. Ты ведь знаешь, она задыхается рядом со скорбящими.
— А я вроде не скорблю.
— Скорбишь, — покачала головой Дарида. — Просто изо всех сил стараешься не думать об этом. И на самом деле ты пришла сюда не из-за своих рассуждений о настоящих и выдуманных богах. Ты пришла, чтобы спросить…
— Могу ли я спасти Ленни, — прошептала я, чуть прикрыв глаза.
Да, так оно и было. С того момента, как я узнала, что маленькая Тень обречена, мне не по себе. Убить Эллейн, второй раз потерять Олега или умереть самой, вернувшись в наш мир — всё это ерунда по сравнению с тем, что я, по словам Хранителя, ничего не могу сделать для Ленни.
Это несправедливо. Как несправедливо лишать отца нерождённого ребенка Эдигора только потому, что Вейн при помощи Игоря хочет исправить ошибку своего непутёвого демиурга.
Почему Дарида? Именно она в этом мире отвечает за смерть и перерождение…
— Ленни — Тень, — ответила богиня, пристально глядя на меня своими жутковатыми глазами. — Она не может переродиться.
Я нахмурилась.
— Переродиться? То есть… умереть она всё-таки может?
— Любое существо может умереть. — Дарида усмехнулась. — Когда ты писала свою сказку, то не знала о том, что есть вещи, которые выше сказок и всего того, что можно придумать и записать на бумаге. Даже если то, что ты придумаешь, воплотится в реальности, всегда есть то, что нельзя изменить. Умереть могут все, Линн. Вопрос только в том, когда и как. Даже Тень, даже Хранитель.