Я тебя вижу
Шрифт:
— Как хорошо, что мне ни на ком жениться не надо. Я свободен, как вольная птица, — воскликнул он.
— А чего тогда ты на других птичек так часто поглядываешь? — поддел Берт.
— Я хоть и свободный, но не гордый. Если птичке нужно согреться под моим крылом, то я с радостью окажу эту услугу, — величественно ответил Дьюнон.
Шум и голоса других людей продолжались, но никак не отвлекали, а на музыку я даже не обращала внимание, пока это не сделал Итан.
— Гитарист у них фальшивит ужасно, — сморщился он, поднося бокал
Дью, широко раскрыв глаза, с удивлением уставился на Итана.
— Ты шаришь в этом, что ли? — спросил он, на что Итан скромно повел плечами, а потом все же кивнул. — Сожри меня мертвец, и ты молчал! А я-то думаю, чего у меня уши вянут, а вот оно что! Гитарист виноват!
Я была уверена, что, если бы не замечание Итана, Дью продолжал бы сидеть, даже не думая о музыке, но теперь друг оживился. Поднявшись с места, он уверенно направился в сторону сцены. Лара пыталась остановить целеустремленного друга, но ничего не вышло.
Музыканты впились взглядом в Дьюнона, недоумевая, что тот хочет от них. До этого никто маленький коллектив не тревожил.
— Слышишь, чувак, — обратился Дью к гитаристу, задирая голову, — мой друг говорит, что ты плохо играешь. Устал, что ли? Так отдохни, а мой друг за тебя поиграет.
Молодой мужчина насупился, вставая с места, придерживая инструмент.
— А ты плохо пить умеешь, белобрысый, раз тебя так развезло, что претензии предъявлять мне решил. Давно по морде не получал? Или друг твой хочет, чтобы я его вытурил отсюда? Поиграли бы вы тут несколько часов, я бы посмотрел на вас. Ну-ка, где твой проклятый друг?
Музыкант начал оглядывать зал, выискивая Итана. Меня же от слова «проклятый» передернуло. Оно было брошено случайно, но как же метко.
— Э, музыкант, — хрипло протянул недалеко сидевший от сцены выпивший мужчина, — я согласен с парнем, ты реально уже не тянешь. Освобождай место. Эй, кто там знаток музыки? Выходи!
Люди, не обращающие до этого никакого внимания на происходящее, засуетились, ожидая зрелища. Все начали смотреть друг на друга, ища взглядом человека, о котором говорил Дью.
— Итан, брат, иди сюда, — Дью вернулся к нашему столику, по пути чуть не сбив официантку, — покажи им, как играть надо.
Я почувствовала, как Итан напрягся, не рассчитывая на такое внимание. Мне самой стало не по себе, от чего руки прикрыли лоб.
— Дью, ну зачем ты нарываешься? — прошипела я.
— Люди должны видеть героя, — прокричал он, обращаясь к присутствующим, — правда, сам герой у нас не видит, но играет так, что сердце из груди выпрыгивает!
— Ты же ни разу не слышал, — процедил Итан.
— Вот и услышу! Душой чувствую, что это так, а моя душа меня не подводит. Пошли, друг.
Дью схватил Итана и потащил к сцене. Тот, не в силах сопротивляться, волочил ноги за неугомонным другом. Люди с интересом наблюдали за этим, многие начали кричать и подбадривать:
— Давай!
— Сыграй нам!
—
Гитарист скептически оглядел Итана, будто не веря, что слепой способен сыграть. Мужчина встал, оставив гитару на своей месте, и вальяжно ушел со сцены.
— Удиви меня, слепой, — ухмыльнулся он, — если удастся, так и быть, в морду оба не получите.
Толпа заулюлюкала. Дью помог Итану пройти до инструмента. Я прекрасно знала, что Итан может справиться с игрой, но не растеряется ли он в такой обстановке?
Спешно переговорив о чем-то с другими двумя музыкантами, у которых были тамбурин и флейта, Итан взял гитару. Казалось, что у играющих ребят он тоже вызвал интерес.
Итан призадумался, выбирая, что сыграть. Настроив гитару на нужный лад, он дернул каждую струну по очереди, оценивая звук. Толпа людей затихла, лишь эхо пролетевших нот витало в воздухе. Наконец, Итан, сложив пальцы в нужный аккорд, другой рукой начал перебирать струны. Сперва неуверенно и тихо, но, почувствовав связь с инструментом, он дергал струны сильнее, от чего мелодия становилась звонче. Это уже была не лирическая музыка, как во сне, а задорная, веселая. Музыканты, уловив ритм и тональность, начали подыгрывать, импровизируя, а люди, сидевшие за столиками, захлопали в такт.
— Как же здорово! — восхищалась рядом сидящая Лара, не отрывая глаз от сцены.
Какая-то пара, выйдя со стола, начала кружиться. Некоторые люди зарядились их энергией и тоже вышли танцевать. Берт встал, чинно протянул руку Ларе, и подруга с удовольствием приняла приглашение. Выйдя в центр, друг закружил ее, от чего длинная юбка Лары игриво развивалась. Лицо подруги сияло.
Я покосилась на гитариста, который отошел к барной стойке и потягивал пиво из огромной кружки. Теперь его взгляд казался заинтересованным, но все еще таким же пристальным.
— Марта, не будем отставать, погнали веселиться, — крикнул Дью, хватая меня за руку.
Не успела я опомниться, как уже оказалась рядом со сценой среди танцующих людей. Никто не смущался и двигался, как мог, припрыгивая и кружась, и я, не сопротивляясь, повторяла за движениями. Настроение моментально поднялось.
Итан закончил мелодию, и все оглушающе захлопали, требуя продолжения.
— Эй, парень, — кричал мужчина из толпы, — а можешь балладу о русалке и путнике спеть? Знаешь вообще такую? Моя жена ее обожает.
— Знаю, могу, — кивнул Итан.
По его лицу я поняла, что он уже не стеснялся. Положительная реакция посторонних людей пробудила в нем уверенность, поэтому он с удовольствием начал наигрывать заказанную песню. Проиграв несколько тактов, он запел:
Странствуя среди лесов,
Закрыв сердце на засов,
К озеру пробрался я,
Где кристальная вода.
Потянувшись за водой,
Вдруг почувствовал ногой,
Как касается меня
Чья-то мокрая рука.
Отскочив от страха в куст,