Я – ТВОЯ ЖЕНЩИНА!
Шрифт:
– Да, ма! – ответил он на звонок телефона с определителем и автоответчиком.
– Сынок! Там нашел тебя твой друг? Встретились? – волнуясь, спрашивала Лариса Ивановна.
– Встретились, ма, - все еще улыбаясь, говорил Гаров.
– Он, правда, такой богатый? Привез новый цветной телевизор в коробке. С пультом управления! Сказал, что это подарок от него самой лучшей маме самого лучшего парня на земле… Сынок! Чего же ты молчишь? Алло!…
– Правда?
– Когда меня ты позовешь, боюсь - тебя я не услышу. Как громко дождь стучит по крыше-э… - быстро поднимаясь по лестнице на пятый этаж, напевал Александр Свириденко.
Звонок в дверь раздался резко и пронзительно. Он нажал на кнопку еще раз.
– Саша! Ну что ты делаешь? – открыла дверь Дарья. – С ума сошел? Двенадцать ночи! Максим спит. Где ты дел свой ключ?
– У меня есть ключ? Правда? Извини! Извините, простите, пожалуйста! Дорогая, достопочтенная женушка! Не соблаговолите ли вы подать мне на стол тарелочку манной каши? Я ужасно голоден, – разулся и прошел на кухню лейтенант Свириденко.
– Каши нет. Есть котлеты.
– Как нет каши? Свари. Я подожду, - он подошел к ней сзади, положив правую руку на торчащую грудь, а левой задирая короткую комбинацию. – И только не говори, что у нас нет молока! Макс же его пьет, я тоже хочу! – Свириденко активно массировал женское тело.
– Пусти, - Даша с силой стала вырываться из крепкого кольца объятий.
– Не пущу!
– Пожалуйста! Ты, пьяный, что ли?
– Не-а!.. Кашу сваришь?
– Да сварю, сварю!
– Тогда ладно. Свободна!
– опустил руки муж, достал из кармана скомканные двести долларов, бросил их на стол, направился в ванную, снимая грязную военную форму.
– Где мое полотенце? – закричал он, искупавшись под душем.
– Я его постирала. Оно сохнет. Возьми вот это.
– Постирала! А нельзя было постирать так, чтобы к моему приходу оно уже высохло?..
После ванной он вернулся на кухню:
– Где моя кашка?
Его загорелое тело, завернутое в полотенце, было мускулистым и хорошо сложенным. Он приглаживал коротко подстриженные мокрые волосы назад. Сел за стол, где уже стояла дымящаяся тарелка со стремительно тающим куском масла.
– Видела доллары? – спросил мужчина, делая акцент на второй слог.
– Видела. Откуда?
– С неба свалились.
– Не хочешь рассказывать - не рассказывай.
– Скоро мы с тобой, детка, переедем. Получим квартиру и будем жить припеваючи на самом Азовском море!
– Вашу часть опять переводят?
– Никого не переводят. Просто я увольняюсь из армии.
–
– Конечно. Сегодня приехал один хороший знакомый Вадима на крутой иномарке, с чемоданом, набитым деньгами, с полным багажником оружия. И предложил ему работать на него, в одной из строительных фирм Ейска.
– Прямо булгаковский Воланд какой-то!
– Он самый! – усмехнулся Александр.
– А ты при чем?
– А я тоже напросился. Мердыев и Рыжов тоже поедут, Гаров.
– И что ты там будешь делать – на этой фирме?
– Не знаю. Деньги зарабатывать. Еще вопросы есть?
– Нет.
– Вот и славненько… Иди ко мне, детка.
Даша послушно села на голые колени мужа. Он протянул руку к выключателю. Щелчок, - и свет погас.
– Какая ты у меня, шелковая! – прошептал Александр. – Я хочу тебя прямо здесь. На кухне. На столе.
– Нет. Не здесь.
– Не возражай мне! Ложись… Вот так!
– То Грозный, теперь Ейск! Лишь бы куда, только не дома!.. Вечный бродяга!.. Всю жизнь мотаться собираешься?.. Плохо ему у нас!.. Рай ищешь? Да нет его, рая! Не-ет! Приехал крутой Малкович, поманил длинным рублем, и Саша весь в его власти! Мои родители тебе покруче подарки покупают! А ты! Неблагодарный! Ни стыда, ни совести!.. Купился! За телек мамочке купился! – Валерия никак не могла остановиться в своем монологе перед собирающим дорожную сумку мужем.
– Так! Что еще? – словно не слыша обидные слова жены, оглядывался Александр. – Ага! Зубная щетка! – и бежал в ванную.
– Давай, давай! Беги! Ищи приключений на свою голову!
– Любящие жены, между прочим, с мужьями ездят! – бросил ей вслед Александр. Валерия аж присела на ступеньку лестницы:
– Ты представляешь, насколько это серьезно – уволиться с работы?! А в Ейске кто меня ждет? Где я устроюсь? Здесь у меня стаж идет, разряд повышается! А там? Ты что ли сможешь меня одевать и содержать? Я – уволюсь, приеду, а ты возьмешь меня и бросишь! А что? Детей не хочешь! Жить дома не собираешься! Значит бросишь! Как я вернусь обратно домой? С какими глазами? Как побитая ворона? Не-ет! Спасибо. Ба-альшое спасибо!.. Слушай, а ты что, правда, не видишь, что Малкович – бандит?
Гаров не отвечал. Еще раз осмотрелся:
– Кажись все. Присяду на дорожку.
На секунд пять в доме воцарилась тишина. И едва-едва Валерия ощутила, что окончательно теряет мужа, одновременно и власть над ним, бегом спустилась с лестницы, прильнула к нему – резко вставшему со стула у входа, как он убрал руки ее от себя, сказал: «Пора!» - и шагнул за дверь, перевесив сумку через плечо.
– Скотина! – процедила она сквозь слезы. – Ненавижу!