Я умру завтра
Шрифт:
Лицо Тураниуса продолжало нести отпечаток растерянности и тревоги, что неизменно пугало Силану. Открыв было рот, она так и не придумала, что сказать, отчего лишь отвела глаза, уставившись на пламя очага, которое медленно пожирало деревянные поленья.
— Каждый человек когда-нибудь сталкивается с непреодолимыми обстоятельствами, — произнёс мужчина, подсаживаясь рядом, а потом мотнул головой, отпуская гвардию, которая вышла наружу, чтобы не мешать отцу и дочери. — Обстоятельствами, которые оказываются сильнее него, — дополнил он.
Силана продолжала смотреть в огонь, не
— Ты обязана понять это, — архонт дёрнул рукой, будто хотел положить её девушке на плечо, но так и не решился. — Чтобы потом, когда станешь управлять городом вместо меня, была готова и не впадала в отчаяние.
— Я никогда не стану управлять Монхарбом, отец! — выкрикнула она, даже не успев хотя бы обдумать собственных слов. — Мы все умрём в этой кре!..
Их взгляды пересеклись, отчего девушка оборвала саму себя. В глазах мужчины Силана видела любовь и заботу, желание пожертвовать всем, лишь бы уберечь, спасти, сохранить. Это заставило её замолчать столь же верно, как и пощёчина.
— В мире множество глупцов, Силана, которые представляют мужество весьма просто и поверхностно, крайне размыто и обобщённо, — начал говорить Тураниус. — Они считают, что главное — это важно надуть щёки, выпятить грудь, притвориться, что всё хорошо, и озвучивать громкие лозунги. Эти люди не осознают, что в их душе постоянно идёт схватка, смеются над ней. Но когда отчаяние и страх овладевают ими — что, в конце концов, случается с каждым из нас, — им не хватает смелости признаться, попросить помощи. И поэтому они ломаются.
Девушка ощутила, как от этих слов словно бы распрямляется невидимая пружина в её груди. Будто бы некая тяжесть, которая незримо давила, внезапно исчезла. Холод, ранее ломивший её тело, кости и пальцы, развеялся, сменяясь теплом. Силана осознала, что смелость отца горела не как обжигающее пламя, а как спокойный очаг. Что она согревала, а не жгла.
— Ты тоже одна из таких глупцов, Силана? — взгляд Тураниуса показывал, что этот вопрос не был праздным упрёком, а действительно требовал ответа.
Открыв рот, она на миг нерешительно замерла, но через некоторое время всё-таки произнесла:
— Нет, отец… — Девушка очень желала дополнить свой ответ, высказать всё, что накопилось в её голове за эту ночь. Все сомнения и страхи.
«Как я могла сомневаться в нём?! — грызла Силану совесть. — Я должна была поддерживать его, как путник поддерживает костёр, скармливая ему поленья, а вместо этого оказалась грузом, что тянет на дно, — последнее ударило по девушке сильнее всего, ведь она понимала, что у архонта Монхарба, особенно в такой момент, и без неё хватает важных, приоритетных дел. — А отец вместо подготовки крепости к осаде тратит время на меня!»
Слёзы появились в уголках глаз, но Силана быстро стёрла их, надеясь, что эта её слабость осталась незамеченной.
«Вместо обвинений и домыслов я должна была просто верить в него. Подойти и сказать: „Ты можешь рассчитывать на меня, отец, я не подведу и окажу тебе всю поддержку, на которую способна“. А я… я… обуза». — Самокопание являлось тем, в чём девушка была по-настоящему хороша.
— Отец… — неуверенно произнесла Силана, не отводя
«Прости меня…»
Стоя на куртине крепости знаменитого на всю округу Карсо-Анса под ледяными струями дождя, девушка уже не ощущала холода. Разговор с отцом, казалось, разжёг огонь в глубине её души. Поэтому Силана смело смотрела на горизонт, стоя рядом с гвардейцами Тураниуса. Короткий взгляд вверх дал простое понимание: в ближайшее время тучи не покинут небеса.
«Жаль, — подумала девушка. — Неудачный день — что для нападения, что для защиты. Но, быть может, в этом и крылся какой-то план Дэсарандеса?» — Она знала, что император считался весьма талантливым стратегом, а также безмерно могучим сионом. Вот только она понимала и то, что в одиночку невозможно противостоять армии, каким бы сильным ты ни был. Десяток инсуриев не оставят шанса ни простому бойцу с ружьём, ни конному кавалеристу, ни сильнейшему сиону или магу.
Их крепость занимала отличное положение: с запада защиту составляли густые, едва проходимые леса, с востока — Светлый залив.
«Позади — Монхарб, — мысленно дополнила она, — а впереди — Империя Пяти Солнц. Одно направление атаки и одно — защиты. Словно в учебнике». — Хотя Силана понимала, что при желании Дэсарандес мог ударить с иного участка, но залив обладал множеством хитрых отмелей, создающих непреодолимые сложности для капитанов, плохо знающих фарватер, а территория леса принадлежала другому вольному городу — Кииз-Дару. Воевать же на две стороны было слишком глупо для такого опытного тактика и стратега, как император.
Время от времени Силана смотрела в бойницы, но не могла надолго задержать там взгляд, ощущая, как от высоты кружится голова.
«Кто вообще осмелится напасть на такие стены?» — промелькнуло в её голове.
Оглянувшись, девушка заметила тысячи инсуриев, которые стояли в проходах, готовя оружие. Казалось, что их было не меньше, чем простых солдат! А уж пушки… «Город-фабрика» словно вытащил всё, что находилось на его складах.
«Надеюсь, пороха хватит», — подумала Силана.
Куда бы она ни посмотрела, везде стояли опытные воины, деловито и неспешно завершающие последнюю подготовку: осматривающие холодное оружие, ружья, мушкеты и собственное снаряжение. Кто-то, прикрываясь рукой от дождя, умудрялся даже курить, успокаивая напряжённые нервы.
Что уж, Тураниус пригнал сюда даже магов, которые у них традиционно никогда не славились боевыми навыками. Чего ожидать от тех, кто специализировался лишь на производстве?
Лица почти всех её будущих подданных были мрачными, но решительными. Несмотря на всю свою доблесть и браваду, они понимали, что выступают против Империи. И это был не тот противник, которого легко можно разбить и прогнать со своей земли.
Там же, за горизонтом, за пределами контрвалационной линии, где, казалось, нет ничего, кроме пустоты, дождя и серости, находился Дэсарандес и его армия.