Я вам что, Пушкин? Том 1
Шрифт:
(а это был бы любопытный выверт для лора, скажи? что-то в духе бразильских сериалов эпизодов этак на восемьсот, которые до сих пор очень любимы всеми бабками страны)
Бля, надеюсь, нет. Иначе получится, что я в кладовке с сестрой сосался, а это кринж и мерзость.
(в ресторане, дома и в кладовке. считай, три в ряд выбил. пора переходить на новый уровень и хотя бы сиськи ей помять, а то че ты как девственник)
Я тебя услышал. Что довольно нездоровая хрень, если честно, неправильная.
—
Это, конечно, очень спорное заявление. Но подозреваю, что щас она бедного мужика своей официальщиной запрессует как монстр-трак какой-нибудь «фольксваген гольф». Язык у Моники подвешен так, что она в два счета уделает любого политика на его поле. Поэтому-то время от времени спускать ее с небес на землю — отличная идея.
Я искоса глянул на Кодзи. Взгляд у бедняги сделался потерянный и какой-то стеклянный. Словно его отходняки мучают. А такое вполне может быть. Я без проблем представляю, что после смены этот славный джентльмен затаривается в гастрономе какой-нибудь алкашкой копеечной, потом выжирает ее у себя в комнате и бродит бухой по дому, Нацуки гоняет.
С другой стороны… по первому акту он вроде абьюзивным чудищем не был, только строгим. А та Моника, которая в игре, могла и приукрасить действительность.
— … вдобавок медицинские услуги недешевы, Гару не располагает средствами, необходимыми для оплаты, поэтому…
— Да полезай уже, только замолчи, — отмахнулся несчастный мужик.
Моника одарила его сладкой улыбкой и приземлилась рядом со мной. Поглядела на меня с торжеством. Собой эта хитрая зараза была абсолютно довольна.
— Не переживай, теперь все будет в порядке, — успокоила она меня, — я рядом.
От того, как она это сказала, в голову снова закрались не самые приятные мысли. Вдруг она неспроста услала по домам Нацуки и Саёри? Да и от Юри смылись мы как-то уж очень быстро. Что если Монике хочется не хорошую концовку, а одиночный рут, просто действует она теперь тоньше?
(с добрым утром, дорогой друг. к другим новостям: снег белый)
Не всегда. Я ж помню у Фрэнка Заппы песню «Не ешь желтый снег». Неплохая такая вещица.
Микроавтобус неторопливо полз по благообразным улочкам. Домики за окнами постепенно сменились магазинными витринами (мы проехали мимо небольшого бакалейного, кофейни и музыкальных инструментов), но застройка все равно была редкая. Чисто пряничная страна. Особенно сейчас, когда солнце шпарит и зелень колосится, е-мое. Кто-нибудь из урбанистов полные штаны бы напускал от того, как тут все в городе организовано. Жаль, что увижу это только я.
(или не жаль. представь, как быстро атмосферка скатится в говно, если сюда массово понаедут всякие ребята вроде тебя)
Вот щас обидно было. Мы, айтишники, вообще-то поднимаем экономику всех стран, в которые релоцируемся, так-то.
—
Моника приосанилась.
— Миссия нашего клуба — создать безопасное и комфортное пространство для тех, кто ценит литературу и желает найти единомышленников. Каждый может прийти к нам и, не боясь осуждения или насмешек, рассказать о том, что в огромном море литературы его увлекает, будь то проза, поэзия, или… — она чуть замялась, — манга.
Зуб даю, за одну эту секундную заминку Нацуки бы прописала Монике классную двоечку в печень. Но надо отдать должное — душный корпорат-спич у главы нашего клуба неплохо так вкачан. Я как будто просмотрел рекламный ролик на ютубе. Непропускаемый.
— Ишь оно как, — впечатлился Кодзи, — безопасное пространство. Когда я школьником был, про такие штуки и не думал никто. Мы после школы тоже в клубы ходили. В Старкрафт там играли и в Анрил Торнамент…
Дорога под колесами микроавтобуса была ровная. А для человека, который привык к постоянным ямам и колдобинам, даже чересчур ровная. Но от этой фразы меня все равно тряхнуло. С языка чуть было не сорвалось приснопамятное «Чего, блядь?».
Какой Старик? Какой Анрил? Неужели папаша Нацуки тоже попал сюда, как я? Пока что никто так спокойно не дропал в разговоре вещи известные только в нашем мире. Интересно, просекла ли это Моника? Я покосился на нее. Нет, вроде ничего не изменилось, на лице все такая же вежливая полуулыбка, очень притягательная…
(соберись, твою мать)
Что если папаша Нацуки — как раз тот неведомый сумрачный гений, к коему теперь перешла консоль? Звучит как шиза параноидальная, сам знаю. Но если это так, то как говаривал инспектор Жавер из фильма «Такси», мы в дерьме. По уши, мать его. Потому что персонаж этот отнюдь не самый приятный и в каноне, даже без вранья Моники, а уж если его наделить властью… пиши пропало.
Я сглотнул и заерзал на сидении. Однако мужик не заметил моего стихийно прорезавшегося дискомфорта и продолжал спокойно вещать…
— … вот там уж никакого безопасного пространства. Желающих поиграть всегда находилось дохрена и не все они спокойно ждали своей очереди. Особо рьяные и из кресла выдернуть могли за милую душу. Правда, потом админы их штрафовать начали, а самым борзым вообще вход прикрыли. Но осадочек, как грится, все равно остался. Я-то не робел; когда ты покрепче, страх нарваться на быдло пропадает, а вот моего приятеля Синдзи постоянно шпыняли. Он, кстати, на тебя был чем-то похож.
— Ничего себе, — присвистнул Стэн, крутивший баранку, — отличная история, дед. Я в такие клубы не ходил никогда, родители компьютер сразу домой купили.
— Когда с деньгами напряженка, Стэн, приоритеты немного иначе расставляешь, — заметил Кодзи со вздохом, — я, бывало, счета оплачу, едой закуплюсь в сетемаркете, всякие бытовые да мыльно-рыльные принадлежности куплю, а потом смотрю на три купюры в кошельке и думаю — себе на новый дивиди-плеер отложить или малой на туфли в школу? Ты бы что выбрал?