Я влюблен в ужасную женщину, или Заколдованные конфеты Блум
Шрифт:
— Его Величество был очень зол на тебя, Люсинда. Речь шла не только об увольнениии, но и о более жестких методах наказания. Ты запустила это дело настолько, что погиб член королевской семьи. Самый важный после короля и королевы!
Я почувствовала, как у меня задрожали колени. То, что меня до сих пор не сослали куда–нибудь на гхыровы острова — просто чудо!
— Когда произошло это убийство? — охрипшим от волнения голосом спросила я.
— Позавчера. Вам ничего не доложили, по причинам, которые я уже называл.
В
— Почему же меня оставили?
— За тебя попросил Лео.
— Что?!
Поздно вечером, уже сидя дома за бокалом красного вина, и уплетая запеченную курочку, я предавалась унынию. Все с этим амбидекстром шло не так! Я же была лучшей! Могла распутать любой клубок интриг и тайн! И тут — такой позор… Меня едва не уволили! Но, оказывается, Леонард замолвил за меня словечко! Позорище…
И ведь за дело… Убийство такого масштаба… Погиб наследник… Это настоящая катастрофа.
Всхлипнула, размазывая тушь по щекам. Хорошо, что Смитти сегодня отсыпается и не придет… Не то бы увидел меня такой и сбежал…
Мрачно усмехнулась, представляя его перекошенное от ужаса лицо. Мой друг был перфекционистом во всем. Если женщина — то она должна быть идеальной. Подтеки туши на лице для него стали бы камнем, брошенным на клумбу наших светлых и хрупких отношений.
На глаза попался томик современной поэзии, подаренной им.
— Аманда Брайт… О любви… — прочитала я, проводя пальцами по вызолоченной надписи на обложке.
Если честно, то я открывала его лишь раз, когда Смитти его мне подарил на нашем очередном свидании. Придя тогда домой, я отправила книгу на полку, и больше не прикасалась — не было времени, да и я была не любительницей поэзии.
Стала перелистывать страницы. Потянулась за бокалом вина, но жирные от курицы пальцы соскользнули, и красная жидкость пролилась на страницы. Бокал со звоном упал и разбился о паркет.
— Это просто такой день… — вздохнула я, шепча простейшее бытовое заклинание.
Осколки развеялись в пыль, словно их и не было. А вот с залитой вином книгой было сложнее. Пришлось брать в руки салфетки и аккуратно промокать листы. Невольно читала названия, поражаясь их надрывной романтике: «Вальс наших сердец», «Варенье из слез», «Бесконечность лиловых писем», «Я люблю тебя, Роза», «Чувства авансом»… Не думала, что подобное может нравиться Смитти.
— Так, стоп… — я отлистала несколько страниц назад.
Действительно. Мне не показалось. До боли знакомая фраза, явившаяся причиной всех моих страданий, словно издеваясь, извивалась на залитом вином листе.
— Я люблю тебя, Роза…
Мне хочется плакать…
Так шепчет измена
Весенней мимозой… — прочитала я, а перед глазами от совершенного открытия заплясали круги.
Если я приду завтра с этим к Оваро, то смогу реабилитировать свою подмоченную репутацию. А заодно и утру нос этому Хаски!
—
Накинула поверх измятой пижамы халат, и пошла открывать. Кто может прийти в гости в такой час? Если это Смитти, то можно уже не думать над ответом на его предложение… Теперь мой облик довершали еще и испачканные красными пятнами штаны, торчавшие из–под халата, и это бы его просто убило.
Но это был не он. А тот, от вида которого невольно скрипнули зубы.
— Вы?
В ответ мне был смешок.
— Удивлен… Даже сегодня с утра, после проведенной ночи на пороге моей работы в Порт–Хофленде вы выглядели лучше.
— Рабочий день закончен. Дома я могу ходить как хочу! — процедила я.
Из–за раскрытой двери веяло сквозняком, и это заставляло меня ежиться.
— Зачем вы пришли?
Мужчина достал из кармана сложенный вчетверо лист.
— Ордер. На осмотр места преступления. Разрешение дали полчаса назад, с четко ограниченными временными рамками. Если вы не хотите, то я и сам конечно же могу съездить…
— Стойте! Я поеду… Только подождите хотя бы десять минут, я приведу себя в порядок, — быстро выпалила я, уже собираясь захлопнуть дверь, но Хаски придержал ее ногой.
— Хотите оставить меня мерзнуть снаружи?
Вздохнула. Было бы неплохо! Особенно, если учесть, что я тоже изрядно померзла, ожидая прошлой ночью его.
— Заходите, — все же буркнула я, пропуская незваного гостя.
Молнией метнулась на кухню, схватив томик стихов. Сбегала в спальню, затолкав его под подушку. Мало ли.
В ванной приняла почти ледяной душ, приходя в чувство. Заклинанием высушила и уложила волосы. Достав из шкафчика косметичку, подвела глаза и нанесла легкий блеск на губы.
Выйдя в комнату, закутанная в полотенце, прошлепала голыми пятками по полу в спальню, невольно кинув взгляд на кухню, где Хаски внимательно изучал бутылку с вином, которое я пила.
Все–таки хорошо, что я спрятала книгу со стихами. Уверена, что Леонард бы точно в нее заглянул.
В своей комнате я влезла в строгую длинную юбку и кружевную блузку.
— Пойдемте! Я готова! — крикнула мужчине уже из прихожей, где обувала сапожки.
Накинула пальто, сумочку со всем необходимым перекинула через плечо.
— Дилижанс до нужного нам места курсирует недалеко отсюда, — сказал Хаски, когда мы вышли во двор.
— Дилижанс? Разве не проще воспользоваться услугами водителя и отправиться на моторе?
Мужчина качнул головой. Я еле поспевала за ним, у него был очень размашистый шаг.
— Мне известно, что Никор воспользовался дилижансом в тот вечер. К месту, где его убили, он путешествовал инкогнито. И забытые всеми оставшиеся два–три дилижанса — идеальный вариант для того, кто не хочет раскрывать свою личность.