Я злодейка в дораме
Шрифт:
— Не переживайте за меня, госпожа. Даже если поймают, ничего страшного не случится. Придется ночью погромче орать, да больше руками работать, только и всего, — отмахнулась она.
— Что тебе придется делать? — я замерла, неуверенная, что мне не послышалось. — Мейлин, тебя пытают? Кто это делает? — В голове вспыхнула страшная догадка. — Кто-то силой взял тебя? Тебя заставили? Мейлин…
От одной мысли, через что из-за меня пришлось пройти этой храброй девушке, защемило в груди. Чтобы сдержать эмоции, я закусила губу до крови, не чувствуя боли.
—
— И он над тобой издевается?! — ахнула я. В этот момент со стороны двери послышались шаги. — Тебе надо уходить! Быстрее!
— Госпожа, скажите, как я могу вам помочь? — теперь Мейлин уже сама схватила меня за руки, не желая уходить. — Просто скажите, я все сделаю.
Нужно было сказать что-то такое, чтобы она поскорее ушла отсюда, дать какое-то задание, которое ее успокоит. Я снова вгляделась в ее закрытые шлемом глаза, и в голову пришла сумасшедшая мысль.
— Сможешь принести мне наряд стражника? Или солдата императорской гвардии? Тоже со шлемом? — выпалила я. Мейлин обрадованно закивала. — А теперь иди! Скорее! — Я наклонилась к подносу, просунула руки за решетку, взяла плошки и торопливо спрятала еду в угол потемнее. Затем поставила пустую посуду на поднос. — Бери скорее и уходи.
Едва Мейлин взяла поднос в руки, в комнату вошла стража. Служанка, опустив закрытую шлемом голову, зашагала мимо них, но мне со стороны показалось, что ее выдает походка.
— Эй, — окликнул один из охранников, судя по всему, главный. — Разве сейчас время кормежки?
Мейлин не остановилась и успела сделать еще несколько шагов, прежде чем этот охранник выставил руку, преграждая дорогу.
— Ты глухой? Я спросил: кто приказал отнести еду?
Мейлин замерла, крепче сжимая поднос. Я видела, что ее руки слегка дрожат. Главный охранник прищурился, рассматривая «стражника» с подозрением. Я затаила дыхание, чувствуя, как сердце от страха за Мейлин заходилось в груди.
Она прочистила горло, видимо, пытаясь сделать голос ниже.
Ее раскусят!
— А кто приказал меня не кормить?! — взвизгнула я, привлекая внимание. — Два раза в день жалкая каша и плошка риса! Я просила сестру кормить меня чаще! И Ее Величество согласилась! Она сказала, что накажет тех, кто плохо со мной обходится, пока я в заточении! — кричала возмущенно. — Сегодня на допросе императрица во всеуслышанье заявила, что любит меня! Она даже предлагала мастеру Цин Фану взять меня заклинательницей! Это она приказала отправить мне еду! А вас всех накажут, потому что вы совсем не заботитесь о моих удобствах!
— Что вы несете? — Охранник отошел от Мейлин и приблизился к моей клетке. На его лице застыло брезгливое выражение. — Мы действуем строго по инструкции.
— А что ж ты тогда
Тот едва не задохнулся от возмущения. Бросил быстрый взгляд на Мейлин, явно опасаясь, что скрывающийся под шлемом страж всем расскажет о его промахе, но служанка проворно провела около губ пальцами, словно показывая, что зашивает их.
— Сгинь отсюда, — буркнул главный охранник и по очереди предупреждающе глянул на каждого из своих подчиненных.
Мейлин дважды повторять не потребовалось — она быстро вышла из подвала. Тип, который только что отчитывал ее, хмыкнул и отвернулся от меня, не желая продолжать разговор.
Теперь придется ждать новой пересменки. Как скоро Мейлин сумеет отыскать солдатский наряд? Не подставляю ли я ее своей просьбой? А главное, что с ней делает этот самый Гоушен, раз ей приходится «кричать и работать руками»? В голову приходили только весьма пошлые образы.
Каменные стены давили, а единственный источник света — крошечное оконце под потолком — едва освещал мрачное помещение. Я ждала Мейлин, надеясь, что у нее все получится, и вместе с тем не хотела, чтобы она приходила, потому что очень боялась за нее.
Главный охранник, стоявший у дверей подвала, бросал на меня злобные взгляды.
Время тянулось мучительно долго. Час шел за часом. День сменился вечером. Солнце медленно клонилось к закату, и тени становились длиннее и мрачнее. Тревога за Мейлин не давала покоя, но теперь я хотя бы знала, что она жива.
Опустилась ночь, и камера погрузилась в полную темноту. Холод пробирался сквозь тонкую одежду. Я обняла себя руками, пытаясь согреться, легла на солому и начала уплывать в беспокойный сон.
— Каждый твой удар — музыка для моих ушей, — мурлыкал Гоушен, наблюдая за Мейлин и жуя орешки. — Воительница моего сердца.
— Не заткнешься — бить буду тебя, — сурово зыркнула на него она.
Сегодняшнее «представление» давалось ей гораздо сложнее, чем предыдущие, потому что мыслями она оставалась со своей госпожой. Условия, в каких принцесса находилась, ужасны. Почему она попросила одежду? Не ключи, не отмычку — одежду! И как ее принести? Сегодня Мейлин сумела проникнуть к принцессе только потому, что ей помог Гоушен. Снова просить его? Согласится ли он? Или расскажет о ее просьбе своему хозяину?
— Так ведь я только за! — Гоушен хлопнул в ладоши и вскочил, подставляя под удары спину.
— Позер… — прошипела она, откидывая палку в сторону. — Лучше дай попить, я устала. — Она тяжело опустилась на кровать.
Гоушен тут же налил в стакан воды и скользнул за спину Мейлин.
— Хочешь, разомну тебе плечи? — искушающее спросил он и осторожно потянулся к ней.
Мейлин вздрогнула, когда он прикоснулся, постаралась его остановить. Это ведь неприлично. Мужчина и женщина не должны друг друга касаться. Ее репутация…