Я. Книга-месть
Шрифт:
году во время матча сборных России и Португалии по футболу выбежал на поле, протестуя
против удаления из игры вратаря Сергея Овчинникова. За пробежку к судье Кушанашвили был
оштрафован на 2500 евро и осужден на два года условно. Имеет успешный актерский опыт, снимался в юмористическом сериале «33 квадратных метра», заслужив целый букет наград.
Предисловие
Я никогда не был силен по части кованого слога, чеканных формулировок, но, учитывая
исключительность
вооружился как раз для того, чтобы объяснить, зачем я после всех сутенеров и проституток
взялся за книгу и как я ее буду сооружать.
Формула проста, как депутатское желание обогатиться за наш счет: намерение плюс долг
минус кривляние (от чего порой, ввиду моего психоэмоционального устройства, удержаться
нет мочи).
По обе стороны Цейлона должны знать, что я не писатель. Я – парень, который признаться
готов, что обожает дензнаки, но не готов ради них на мужеложство. И признает за собой
некоторую устную и письменную беспечность в суждениях на разные темы. Но только
некоторую.
Когда в 1993-м, год спустя после приезда, по ТВ сказал не помню кому: «Пошел ты в жопу, фанерная мразь!» – я стал считаться ходячей погибелью цивилизованного мира.
Сейчас, в разгар густопсовой корпоративщины, про кого-нибудь сказать, про выпускников
«Фабрики» той же, что они не поют, – значит немедля прослыть дерзким.
Клише правят миром.
А я ненавижу клише!
Я решительно не могу более скрывать, что мой IQ (айкью) – самый высокий в стране, не беря в
расчет безусловно превосходящих меня в этом компоненте Медведева, Путина и – на момент
написания этих отчаянно мужественных строк – десятимесячного Даниила Отаровича.
А вы, говоря обо мне, употребляйте густой мат и двухэтажные комплименты: я заслужил то и
другое.
Хоть я такой же, как все: порежусь – и пойдет кровь, смею надеяться, я самую малость умнее
выпускника «Фабрики звезд», и всякую секунду помню, что еще в двадцать лет я знал
по-русски только: иди на х…й и еб…ться.
Вам придется отринуть обыденный тон, читая эту книжку, вольно-невольно.
Эта книженция не об устройстве Вселенной, а о том, как случилось так, что режиссеров полно, а Тарантино один, что журналюг армия, а Кушанашвили один.
Будь ты хоть трижды Артемий Троицкий, а данность признавать надо.
Вы имеете дело с человеком, у которого была Великая мама и был Великий отец.
Много ли Вы врете?
Приходится. Но это ведь искусство. Надо врать так, чтобы скулы не сводило.
С человеком, ненавидящим в людях апломб. Мало мне ТВ, радио, Паутины;
правде в глаза: книга есть книга.
Из нее можно понять, что автор есть существо образцовой жизнерадостности и образцовой
депрессивности. Что он – живая реликвия каменного века, но при этом феерически
выглядящая и острая умом.
При этом я маниакальный стилист, и не говорите мне х…йни, что мой слог не завораживает.
Для вас, наверное, нисколько не ново, что я пишу затейливо, что мой слог, мое письмо
отличает невероятное формальное изящество.
Вот вам изящная мыслишка: если бы все шоубизнесмены, которых я считаю мразями, решили
бы в один момент уехать на каникулы, в стране не осталось бы и трех из них (а их, мразей, три
миллиона).
Мишка Джексон молвил: «Чем больше звезда, тем больше лжи» – и ведь прав был святоша
Майкл, вами убитый великий певун!
Мне кажется, что мне уже тыща лет, и моя главная надежда относительно себя самого
заключается лишь в том, чтобы не просрать то, что есть, перестать стесняться того, что я
чертовски талантлив, и заработать миллион (не грузинских лари).
P. S. Да утешит вас Отарик в скорбях ваших, да укажет вам он на то, что рожа без улыбки –рожа малоприятная.
О. К.
Фото: Геннадий Грачев
Факинг пролог
…А что речи нужна позарез подоплека идей И нешуточный повод, так это тебя обманули.
Какой-то факинг поэт
Книжки, одна говеннее другой, написали ВСЕ: даже факинг модели и факинг сутенеры с
мордами чуть выразительнее булыжников.
Книжки, говорю же, КНИГИ нет ни одной.
Вместо нормальных эмоций павианьи вопли; вместо намека хотя бы на нормальную аналитику
густопсовое самолюбование; в мире, где тотальная эмоция называется черствость, где всем
насрать друг на дружку, где шутка с восьмикратным употреблением слова «жопа» считается
образцовой, чего вы еще ждали?!
Сколько Вам лет?
Сорок. А я все еще здесь.
Я выждал факинг паузу, терзаясь колебаниями: надо? не надо? кто я, чтоб бумагу марать? А
после утешил себя тем, что напишу книженцию (не книжку: книженция звучит
фундаментальнее) для папы, в память о маме и ради множественных (семь на сегодня) детишек.
Все-таки по страстной биографии если судить, равных мне нет. Уже давно я числюсь символом
успеха, но успеха странного; синонимом беспрестанной битвы с каверзами судьбы и славных
побед над оными каверзами.
Да, признаю, я самый неровный, самый расхристанный сукин сын из гениев, живущих в России.