Я. Ты. Мы. Они

Евстигнеева Алиса

Уссольцева переводит взгляд с Саши на меня и наоборот. Вроде как и понимает, что что-то тут происходит, но вот информации для полноты картины не хватает.

— Саш, ну что ты тут такое говоришь, — машет она на меня, изображая свое негодование. — Мы же знаем, что насильственные методы — это не наш путь.

По-моему она сейчас говорит, лишь бы что-то говорить. Ее цель — как можно сильнее запасть Саше в память.

— Думаю, что мы все-таки остановимся на варианте с репетитором, — с приторной улыбкой на лице продолжает Чернов. Уссольцева в этот

момент уже успевает возликовать, а Рома выкатить глаза. Но Саша всех обламывает. — Александра Сергеевна, вы не могли взять этот вопрос в свои руки и посвятить НАМ несколько вечеров?

— О, боюсь, что даже мой неземной педагогический талант не способен компенсировать все ВАШИ черные дыры.

Это даже весело, игра в слова принимает новую форму. Чтобы еще такое ему сказать, что б понял?

Но придумать что-то новое, у нас не получается, так как в этот момент рядом появляются Стас и Дам, да еще и в сопровождении Бакса, который тут же летит к моим ногам.

— Что творим? — интересуется Стас.

— Не поверишь, в ролевые игры играем, — в своем стиле сдает нас Рома.

— Рома! — восклицаем мы с Черновым хором, из-за чего тут же с неприязнью смотрим друг на друга.

Зато вот Уссольцева начинает по ходу дела паниковать, ее взгляд хаотично мечется между нашей семейкой.

— А что такого я сказал? — продолжает издеваться Ромка. — Ролевые игры — это же неплохо, позволяет внести некий новый колорит в…

Куда вносится колорит, мы так и не узнаем, так как Саша в этот момент дает Роме не сильный, но вполне ощутимый пинок под пятую точку.

— Ай, папа! — возмущается ребенок. — Джинсы же чистые!

— За языком следить не будешь, я тебе сам по ушам надаю, — включает старшего брата Стас.

— А по-моему круто прозвучало, — занимает позицию посредника Дамир.

— Вот-вот, а как я еще могу назвать это безобразие? Они тут стоят, делают вид, что друг друга впервые видят. А я еще и виноват! А если у меня травма будет психологическая? — начинает Рома свой спектакль по новой. — Так и буду до конца своих дней писаться в кроватку, заикаться и путать, кто тут мама, а кто папа.

— Ром, если сейчас не успокоишься, я тебе гарантирую психологическую травму, — утихомириваю я свое чудовище.

— Ну мааааам…

— Не мамкай, — поддерживает меня Сашка.

Рома изображает вселенскую обиду, зато Стас и Дам, откровенно ржут над происходящим.

Уссольцева нервно ойкает. Еще раз проходится по нам всем своим своими растерянными глазами и напоследок задерживает свой взгляд на меня. Видимо пытаясь осудить меня за весь этот театр. А потом извиняется (перед Сашей) и быстренько удаляется в закат.

— Ну и что это все было? — интересуюсь я у своих мужиков.

— Обычный день в семействе Черновых, — пожимает плечами Стас.

Парни уходят с Сашей в неизвестном мне направлении, прихватив с собой Бакса. Я через магазины бреду домой. Настроение у меня не попадает ни под одну известную категорию. Есть раздрай, вызванный нашим

утренним разговором с Сашей, и какое-то облегчение после него. Есть раздражение на Инку, посягнувшая на мое, которое моим уже не является. Тут же есть и смущение перед ней, зато пала жертвой нашего семейного сумасбродства. Есть легкое офигивание от того, что творится в школе, от тем, которыми дышит юное поколение. И здесь же я сама себя одергиваю, вспоминая себя и свои пятнадцать, я же Стаса не от непорочного зачатия родила. Есть ревность относительно моих мужчин, даже к сыновьям, за то, что непонятные мне существа посягают на них. И тут же гордость, от того что мой муж (почти бывший) оказывается «шикарный мужик», и сын … «сасный». Короче, много всего в моей голове, кто бы еще разобрал весь этот хлам.

Дома встречают дочери и папа.

— Ты чего сама такие тяжести таскаешь? Александр и каланчи твои тебе на что?! — ворчит папа, забирая у меня пакеты.

— Да мне не тяжело… А они заняты, — пытаюсь я замести следы преступления. Папа же до сих пор не в курсе, что я от Чернова ушла.

— Заняты они! Мои девочки должны быть самым главным… — категорически заявляет отец, прижимая к себе внучек, целуя каждую из них в макушку. А те и рады стараться.

Пока я раскладываю покупки по местам, девчонки успевают выдать дедушке буквально все.

— Дедушка, а Стас нам мультики не включает! — жалуется Кристинка.

— И Рома обещал нам косички в узел завязать, если мы еще раз к нему в рюкзак залезем! — следом подключается Вика. И дальше у них понеслось.

— А мы всего лишь планшет его искали!

— Дамир нас раньше с занятий забрал, не разрешил с Олей подольше погулять!

— Кирилл с нами вчера не играл.

— А папа с мамой не живет! Последнее между прочим хором выдают. Вот же ябеды.

— Что совсем не живет? — удивляется родитель мой.

— Совсем, — вздыхает кто-то из близняшек. — Даже не ночует с нами. Только погулять берет. Ну и на море с нами ездил.

Я почти залезла в холодильник, в желание спрятаться подальше, но папин пристальный взгляд чувствую кожей.

— Ну-ка, жужалицы, а давайте в прятки играть. Кто дольше всех продержится, получит от меня сюрприз.

И дочки с дикими воплями вылетают из кухни.

— Дочь, ты мне ничего сказать не хочешь? — строго спрашивает папа

— Кир где? — пытаюсь вывернуться я.

— В зоопарке своем. Но ты не увиливай, — раскусил он меня.

— Ты про что?

— Шурка! Что у тебя с Александром?!

— Дети у меня с ним. А еще собака, кошка и хомяки. Представляешь, заразы, опять расплодились!

Папа пристально смотрит на меня, от чего мне хочется обратно спрятаться в холодильник.

— Я не слепой. Мать твоя хоть и не молчит, но я-то вижу, что вы разругались. Не хотел вмешиваться, думал сами справитесь. Видимо зря. Что у вас случилось?

— Да ничего такого. Просто не сошлись во мнение на… короче, во мнение, — я даже улыбку тяну, чтобы максимально беззаботно выглядеть.