Ядерная осень

Хватов Вячеслав Вячеславович

Еще через два часа он уже топал в углу чьего-то разгромленного кабинета. День выдался каким-то особенно холодным. Едва Епифанов успел, вернувшись к окну, устроиться поудобнее, к зданию ФСБ тихо подкатил микроавтобус. Белоснежный, новенький, с тонированными стеклами, он не вписывался в окружающий ландшафт – усыпанную мусором, стеклом, загроможденную остовами машин площадь.

Не будь он бронированным, хрен бы они на таком красавце палились, подумалось Сашке. Он подсветил лучом лазерного прицела номерную табличку «Детского мира», и от стены бесшумно отделился темный силуэт.

Ничего более оригинального, чем белый флаг, им в голову не пришло, и

Сергеев шел к выходящим из машины, помахивая полотенцем. После недолгих переговоров он, как условились, помахал сначала правой, а потом левой рукой. Значит, все нормально. Иначе не махал бы вовсе или взмахнул бы только одной рукой.

– Что, замерз? – Епифанов вздрогнул и медленно обернулся.

Над ним стояли двое.

Тихо вошли, черти. Умеют.

– Поднимайся. Сейчас мы тебя чайком угостим, – один из них ухмыльнулся, – нашим фирменным.

Если бы Епифанову сейчас предложили вернуться назад самостоятельно, не факт, что он бы вообще сделал это. А если бы и вышел наверх, то о-о-очень не скоро. Сашка уже давно сбился со счета – сколько уровней вниз они преодолели. К тому же иногда приходилось подниматься и вверх. От бесконечной череды аварийных лампочек, поворотов, лестничных пролетов, просто дверей и дверей герметических у кого угодно могла закружиться голова.

Их новые знакомые не проявляли никакой агрессии, более того, вели себя дружелюбно, и поэтому Епифанов немного расслабился.

– Ничего себе. Ну, вы и забрались.

– А то! – предложивший ему «чайку» Алексей был немногословен. Сашка всю дорогу предпринимал попытки разговорить его, но безрезультатно.

– Классно у вас тут, – присвистнул Сергеев, покосившись на ствол стационарного огнемета, закрепленного на кронштейне, на стене в конце довольно широкого коридора перед еще одним поворотом.

– Автоматически управляется? – Сашка даже остановился.

– Для автоматики электричества до хрена нужно, – напарник Алексея посветил мощным фонарем. – Посмотри вон туда.

Чуть выше огнемета, замаскированная под трещину, просматривалась бойница.

– Это стандартная с бронестеклом. Таких здесь полно. Этот вот ТПО-150 мы уже потом смонтировали.

– Это вы, мужики, рисковали сильно. Вас-то мы без проблем с самого начала вели, а вот двое других чуть наших не завалили и ушли. Это хорошо, ребята сразу поняли, не сладковцы. Их почерк уже знаем.

– Да. Они-то у нас спецназовцы бывшие. Это я во внутренних служил, а Епифаныч вообще в инженерных.

– А как насчет чайку вашего, фирменного. Мне тут обещали…

– Забудь. – Генерал подошел к шкафчику. – «Чаек» наш для особо неразговорчивых сладковцев, а я вас сейчас кофейком угощу, настоящим! – Генерал погремел пакетиком с кофейными зернами. – Так что ты там говорил про шахту в Перове? Знаем мы эту базу. Руки пока до нее не дошли. Москва-то большая – здесь вообще много чего интересного есть.

Часть 2

Листопад

Адским костром горизонт догорает. Пеплом рассыпались павшие листья. Дождь силуэты на стенах смывает, что нарисованы атомной кистью. Листьями люди скользят, умирая. Бьют их наотмашь залпами ветра. Годы в минуты,

шутя превращая, атомный дворник метет километры. Люди, как листья лежат, увядая. Листья, как люди, бросаются в бегство. Небо, как дилер, с утра предлагает микрорентгеново чудное средство. Бронзу загара оно превращает в язвы в солярии дьявольском этом. Кожа земли даже ночью сияет всепроникающим радия светом. В стоне безмолвном нейтроново быстро так и кружит карусель листопада. Падают люди, падают листья. Не избалованы полураспадом.

Глава 3

Ноябрь

3.11.2026 г. Воронежская область. 10 километров к северу от с. Большие Липовицы

Уже подсохшие полешки весело потрескивали в основании костра, а сырые нежились наверху, громко шипя и даже подвывая, старались выдохнуть едким дымом именно туда, где сидел Егор. Он бросил это бессмысленное занятие – бегать от дыма, и сидел на чурбачке, вытирая рукавом слезящиеся глаза. В таких вот непростых условиях ему и приходилось управлять своим «Феррари» на экранчике телефона. Естественно, в который раз он доезжал, как говорится, до первого столба.

Телефон он зарядил в подвале одного из коттеджей в Больших Липовицах. Там он обнаружил целый «семейный бункер» с генератором, запасом воды, еды, пятью противогазами, дозиметрами. В общем, всем тем, что ему было так необходимо. Вот только хозяев там почему-то не было. Да и в поселке народа не было вообще. Недалеко от того коттеджа с бункером он наткнулся на два трупа: девочки и старика. Кожа на лице и руках у них была покрыта какой-то странной коростой красного цвета. Поэтому еще в убежище Егор на всякий случай надел противогаз.

Он, захлопнув раскладушку телефона, откинулся на спальник, прихваченный все в тех же Липовицах. В животе приятно урчало. Егор только что доел какую-то птицу. Он определил ее для себя куропаткой. Их он наловил в тамбовских лесах шесть штук. Первую, случайно обнаруженную в кустах у мелкой речушки, Егор подбил из липовицкого помпового ружья. Патронов с дробью не было, а были только калибра 12 мм, да еще и зажигательные. Поэтому среди пуха и перьев, оставшихся от этой птахи, было сложно найти что-то съедобное. Зато потом Егор, целую неделю учившийся ставить силки, наловил полдюжины «куропаток». Мало того, он еще и тетерева подстрелил. Наверное, это был тетерев. Крупная птица сидела на суку и издавала смешные звуки. Во время своих песняков она не слышала никого и ничего.

«Тетерев на току», – решил он. Вообще с живностью в тамбовских лесах поначалу проблем не было, и Егор недоумевал, – зачем опускаться до людоедства? Пройди двадцать-тридцать километров, и вот она, благодать – охотничий рай. Вот, например, сейчас он возился со снастью – мастерил жерлицы на щук. Вечером поставил, утром обошел, собрал трофеи, и завтрак готов. А то еще и на обед ухи сварить останется.

О людоедах, по прошествии двух недель, он вспоминал скорее не со страхом, а с брезгливой жалостью.