Ядерная осень
Шрифт:
Может, у водохранилища люди есть? И люди, судя по всему, приличные. Бандиты вкалывать не любят, а мародерам это вообще ни к чему.
Егор пересек пустое шоссе, на котором не было ничего, кроме ставших уже привычным атрибутом брошенных битых машин. За перелеском начинался спуск к воде. Решив не рисковать, он двигался медленно, без фанатизма. Хотя ноги так и несли его на встречу с неизвестным.
С расстояния пятидесяти метров разухабистые запилы уже не казались звуками от инструментов. Это была, с позволения сказать,
Отодвинув рукой ветку, Егор разглядел обшарпанный дебаркадер, пришвартованный к заваленному мусором причалу. Этот дом на воде сейчас, похоже, был не гостиницей или рестораном, а ночным, вернее, круглосуточным рок-клубом. Сам дебаркадер представлял собой двухэтажное, довольно потрепанное строение постройки середины двадцатого века. Его выкрашенные в голубой цвет колонны и козырек над ними совершенно не вязались с белыми решетками и уж тем более с зелеными стенами. Справа от плавучего рок-клуба в ряд стояло несколько мотоциклов, которые охранял совершенно безоружный чувак. Если, конечно, не считать за оружие огромную металлическую цепь на его груди.
Были тут и лодки. Они покачивались на волнах у небольшой лесенки голубого же цвета, которая спускалась с высокого пандуса.
Пока Егор рассматривал дебаркадер, запилы сменились пьяным ором. Композиция закончилась, а публика продолжала петь свою любимую песню самостоятельно.
Он все думал: просто обойти водохранилище вместе со всей этой тусовкой или попробовать договориться о переправе? Пока Егор чесал репу, откуда-то, словно из-под земли, выскочила мелкая размалеванная девица с огненно-рыжим гребнем на макушке. Кроме этого гребня, на голове у нее волос не было. То, что это девица, он и понял-то только по длинным, накрашенным черным лаком ногтям и паре килограммов всякой бижутерии.
Хотя нет, – он оглядел ее с ног до головы, – не только по этому. У девчонки с фигурой все было о’кей. Даром что мелкая.
– Слышь, пацан, закурить есть?
Егор достал из внутреннего кармана куртки пачку сигарет.
– Я отсыплю побольше своим, – она улыбнулась на всю ширь.
Он сначала хотел отнять у девахи курево, но потом вспомнил про лодки и смолчал.
– Да не ссы, – она затянулась, – это я тя на понт брала. У нас там этого добра завались. Все-таки ресторан бывший. Надо понимать!
Егор хмыкнул. Он как-то неуютно чувствовал себя в этой тусовке. Ведь там, в Москве, в прошлой жизни, таких, как он, называли ботаниками. На дискотеки он, конечно, ходил, но все больше сидел там в углу, потягивая безалкогольные коктейли. Девушек он никогда танцевать не приглашал, а если кто и вытаскивал его, такие знакомства, как правило, заканчивались у подъезда дома девушки традиционным «до завтра». Завтра с этими девушками у Егора не наступало. Не отвечали они ни на его звонки, ни на электронную почту. Одним словом, не тусовщик он.
Вот и сейчас разодетая деваха
– Чувак, ты чей?
Ну, началось!
– Не, чувак, ты не напрягайся так. Нам до дверцы, откуда ты. Просто мы тут одного кекса с мешком шмали ждем. Не ты, нет? Вижу, что не ты. А этот урод, наверное, обкурился где-нибудь по дороге, зараза. Ну че стоишь как обдолбанный? Пошли на «Титаник», бухнем.
– Да у меня денег нет.
– Да ты че? Кому нужны твои бабки? Пошли, говорю, дернем за знакомство. Айдол, кстати, а тебя как?
– Егор.
– Лера, – пискнула девица.
Внутри зала бывшего ресторана с апартаментами дым стоял коромыслом. Музыка пока молчала, и по ушам ударила какофония из пьяного базара и звона стаканов.
– Панки, хой, – синеволосый поднял правую руку с приветствием.
– Хой, – повторил нестройный хор нетрезвых голосов.
– Элис Купер жив, – снова выкрикнул Айдол.
– Элис с нами, – отвечали ему. И тут же долбанули низы коронной песни этого самого Элиса:
– Пойзо-о-он… – завопили панки в унисон своему кумиру.
– Весело у вас тут, – Егор облокотился на стойку бара.
– Что? – проорал Айдол.
– Весело, говорю, у вас тут, – закричал и Егор.
– Ща опрокинешь, еще веселей покажется. Что будешь? – парень сделал жест в сторону полок с разномастными бутылками.
– Водку.
– Это правильно, это по-нашему, – Айдол дотянулся до бутылки «Славянской». – Только у нас самообслуживание. Наливай, сколько хочешь.
Егор покрутил головой в поисках стакана и, не найдя чего-то более менее приличного, взял из рук у уже отключившегося паренька с сиреневым «ирокезом» большую грязную рюмку.
Первая пошла хорошо. Тепло разлилось по его нутру, и все прошлые тревоги и заботы были пересчитаны по сорокоградусной шкале и признаны несущественными и не достойными внимания. А вот Лера внимания требовала. Она что-то орала Егору на ухо, но перекричать «Министри» ей было не под силу. Девушка махнула рукой и потащила его куда-то в глубь зала. Егор едва успел ухватить начатую бутылку с водкой.
В самом углу бордель-кафе, где было хоть немного потише, в обнимку с квадратным пузырем виски их уже ждал Айдол.
Плюхнувшись на стул, Егор смахнул со стола пару бумажных стаканчиков и поставил бутылку.
– Чувак, ты чей? – уставился на него стеклянными глазами Лерин бойфренд.
– Да ты не обращай на него внимания, – Лера рассмеялась. – Это с ним бывает. Ничего, сейчас Айдол будет в норме. Только бы Чегевара травки бы принес.
– А почему у него имя такое странное, Айдол?
– Так это был такой Билли Айдол. Да ты не знаешь.
– Слышь, как тебя зовут? – промычал Айдол.
– Егор.