Ядовитые земли
Шрифт:
Циана покачала головой, вспоминая слова прадеда, которые крепко засели в голове: он и все семейство лорда теперь игрушки демона, без права возвращения…
— Нет, — она храбро посмотрела прямо в глаза демону, — Я не согласна! Уходи! Ты ведь в моем сне, значит мне нужно проснуться!
— Подожди! — воскликнул демон, начавший бледнеть, словно выгоревшая на солнце картина у нерадивых хозяев, — Я все равно буду за тобой приглядывать, так и знай! Рано или поздно, ты вернешься и примешь мою метку! — Циана открыла глаза в своей комнате: шея у затылка и запястье горели, как от ожога. Она посмотрела вниз: на коже остался розовый отпечаток
Взглянув на часы, женщина взвизгнула: до выхода осталось пятнадцать минут, а она еще совершенно не готова! Предположим, волосы можно просто распустить – на голове будет шапка, платье можно надеть любимое, зеленое с вышитой на лифе райской птицей – неплохо сочетается с синим теплым плащом. Обувь – там же снежно! Подойдут высокие ботинки, обутые поверх тонких, но теплых чулок.
Циана поспешно одевалась, то и дело поглядывая на часы. Взглянула в зеркало — вроде неплохо. Осталось слегка подкраситься: подвести брови, немного оттенить глаза, покрыть светлой помадой губы, чтобы не обветрились и вот — красота, страшная сила! Она улыбнулась своему отражению, изо всех сил стараясь перебороть неприятный осадок от встречи во сне.
Ах! Подарок! Быстро достав красный бархатный мешочек из ящика туалетного столика, женщина загрохотала каблуками по лестнице вниз, торопясь на встречу с вампиром, который уже должен был ждать её в прихожей. Практически на последних ступеньках, с непривычки каблук подвернулся и магичка поняла, что неконтролируемо летит вниз, головой вперед.
«Ну, нет! Такая глупая смерть в мои планы не входит!» — раздался у неё в голове голос Летописца. Окружающий мир перед глазами закружился как в карусели. Магичка все ждала падения, пронизывающей боли, но её не последовало. Открыв глаза, она обнаружила себя стоящей на самом верху лестницы. Уцепившись за перила, Циана очень осторожно спустилась в прихожую — вампир ещё не подошел. Она уселась на скамеечку у платяного шкафа, чтобы перевести дух и успокоить сердце. Самое странное, женщина никак не могла понять, то ли демон повернул время вспять, то ли послал упреждающее видение.
— О, ты даже не опоздала! — из кабинета появился Венсан, несший большой пакет с золотым логотипом в руках. Одет он был в безупречный светло-кофейный камзол с серебряной вышивкой и красивыми пуговицами; на шее жемчужный шейный платок с серебряной брошью, на ногах бриджи темнее тоном и черные высокие сапоги. Его вновь отрастающие волосы ниспадали красивыми волнами, а отросшие импозантные усы и бородку он сбрил, сделавшись ещё моложе на вид. Не ожидавшая такого преображения Циана сцепила зубы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь невпопад. Вмиг почувствовав себя рядом с ним гадким утенком, она опять засомневалась, стоит ли дарить такой говорящий подарок…
Поняв её поведение по-своему Венсан, с беспокойством, оглядел себя:
— Что-то не так?
Женщина покачала головой, вмиг забыв о Летописце, прадеде и падении с лестницы.
— Я решил не дарить свои подарки возле статуи Зимы, у всех на глазах.
Он достал серебристую кроличью шубку из пакета:
— Надевай! Пусть этой зимой она будет согревать тебя!
Циана послушно вдела руки в рукава, вампир помог застегнуть застежку у горла и развернул женщину к зеркалу. Шуба подошла идеально: из-за стекла на растерявшуюся магичку
— Тебе нравится? — спросил вампир с неуверенной улыбкой.
— Спрашиваешь! Конечно нравится! — Циана даже подпрыгнула на месте, за что немедленно поплатилась уколом боли в боку, — А у меня для тебя тоже подарок!
— Подожди, ещё не все! Сейчас! — Венсан полез в карман, доставая маленькую коробочку алого бархата. Раскрыв, он протянул её на ладони Циане: на белой подушечке лежало красивое старинное золотое кольцо с прямоугольным рубином, — Это мамино, фамильное, — пояснил вампир, — Выходи за меня! Пожалуйста!
Циана широко раскрыла глаза. Сердце ёкнуло и опустилось куда-то вниз. Она не заметила, как из глаз полились слезы.
— О, нет! — Венсан, кажется, даже стал меньше ростом, — Только не отказывай! Я так люблю тебя, что даже не знаю, как смогу жить вдали, не видя тебя каждый день, не смотреть, как ты спишь и смешно морщишь нос во сне… Я что-то не то говорю, это от волнения… Если ты меня не любишь… Я не знаю тогда, как жить дальше!
Циана молча достала из кармана платья красный бархатный мешочек — подарок для вампира, вынула из него сердоликовое сердце и тихо произнесла:
— Вот, это мой подарок. Я так люблю тебя, что мне самой страшно. Мое сердце сейчас в твоих руках, но я не могу выйти за тебя замуж. Ты только представь: мы ведь сказали всем в округе, что ты мой племянник, и вдруг свадьба! Да нас посадят в тюрьму за инцест!
— А вот это как раз не проблема! — произнесла Бадба, появляясь в дверях кухни, — Простите, но я подслушивала, каюсь. Не то, чтобы специально… В общем у проблемы есть решение. Я могу поженить вас по обряду лесных улли — вы станете мужем и женой перед всем миром и Вселенной, а люди… Пусть пребывают в неведении! Только необходимы двое свидетелей…
— Йуа-а сгожусь? — спросил Базилевс, выходя из-за двери.
— Вполне! — улыбнулась Бадба, — Осталось найти ещё одного… Думаю, голубь Шестнадцатый со своей стаей не откажет! Ну как, подходит вам такое развитие событий?
Венсан окинул Циану горящим взглядом:
— Позволь тогда спросить ещё раз: Циана Ламброзо, ты выйдешь за меня замуж?
— Да, — женщина кивнула, счастливо улыбаясь, до конца, так и не поверив в происходящее, — Я выйду за тебя, Венсан Кауф!
— В таком случае, можете поцеловать невесту! — противным голосом перекривляя местного капеллана, произнесла Бадба.
— Дуа-а! Целу-уйтесь!— заключил Базилевс.
***
Они шли под руку по мостовой, скользкой от выпавшего снега, который продолжал падать на крыши домов, площади, деревья, граждан Вилеи, высыпавших на улицу, радуясь столь редкому в этих широтах погодному явлению. Для случайных взглядов, госпожа Ламброзо крепко оперлась на руку своего племянника, страшась поскользнуться. На самом деле, она искала любой возможности прикоснуться к нему, а он к ней. Лица обоих освещались невероятным счастьем, рвавшимся наружу, делавшимся почти осязаемым. Многие встреченные знакомые с трудом узнавали в этой прекрасной паре: госпоже Зиме, светящейся каким-то внутренним светом, укутанной в серебристую меховую шубку, и Сказочнике, с пронзительными синими глазами и пшеничными волосами, закрывавшими мочки ушей, в высокой шляпе-цилиндре, черном шерстяном плаще и мелькавшем под распахивающейся полой, светлом кофейном камзоле, лавочницу-парфюмера Ламброзо и её племянника Винченцо.