Якорь спасения
Шрифт:
— Пустяки. Сто тысяч долларов, — беззаботным тоном произнесла Элис.
— Я вижу, что цена пошла вниз. Пожалуй, надо скорее решить эти проблемы. — Он включил зажигание. — Считайте, что дело сделано.
Элис в буквальном смысле оцепенела и никак не могла отреагировать на такой финал. Он не шутил. Флойд поверил тому, что она сказала… Господи! За кого же он ее принимает?
Пока они ехали к дому, Элис, несмотря на то что голова раскалывалась от боли, пыталась осмыслить ситуацию. Выходило так, что она разыгрывала роль совестливой чистоплюйки до тех пор, пока Флойд не признался, что между ними
Бросив автомобиль прямо у входа в дом, Флойд сразу же потащил ее в свой кабинет. Как только девушка расположилась в кресле перед столом, он с самодовольным видом подсунул ей тот самый треклятый «меморандум» и ручку. Сам же, скрестив руки на груди, чуть отступил назад.
Элис, не глядя, расписалась там, где предусмотрительно была поставлена галочка, и брезгливо отодвинула от себя гнусную бумажонку. Не спуская с нее глаз, Флойд поистине с королевским величием взял документ и спрятал его в небольшом стенном сейфе, за картиной. Затем достал чековую книжку и потянулся к письменному прибору.
— Не утруждайтесь, мистер Ламберти. Я не буду вытягивать из вас деньги. И денег вашей бабушки не хочу. Мне не нужно ваше ранчо. Я стараюсь вдолбить вам это снова и снова.
Флойд молча выписал чек и протянул ей. Но тоненький листочек моментально постигла участь больничного чека. Осталась лишь крохотная горстка обрывков на краю стола.
— Мне от вас ничего не нужно!! — завизжала Элис. — Видеть тебя больше не могу!
— Ну, так уж прямо и ничего? — Его взгляд жадно впился в ее разгневанное лицо.
Она замерла, как не может двинуться олень, попавший в свет автомобильных фар. Это был словно гипноз. Флойд подошел к девушке и запустил руку в копну ее волос. Каждая прядь трепетно просачивалась сквозь его пальцы. Какая-то сладостная пытка! Она приказала себе немедленно подняться и оттолкнуть его. Но вместе с тем не могла не отдавать себе отчета в том, что эта мимолетная ласка породила в ней смутное волнение и неоправданные надежды. Конечно, Элис осознавала, что для оптимизма нет никаких оснований. Но что-то ведь происходило между ними? Он смотрел на ее губы таким по-настоящему голодным взглядом, что заподозрить какую-либо игру с его стороны было невозможно. В глазах Флойда светилось желание, оно чувствовалось в напряженности всего его тела, когда он потянулся к ней, одновременно стараясь себя преодолеть. Это был момент, когда он не играл ни в какие игры.
Губы Элис непроизвольно приоткрылись от предвкушения поцелуя. Веки вдруг отяжелели. Она почувствовала, как вздымается и опускается ее грудь в такт ударам сердца, ускоряющего ритм. Зато дыхание стало почти неощутимо. И тут Элис ощутила сладкую грусть. Она сознавала, что это, наверное, последний шанс пережить то, что было так желанно. Пусть все катится к черту! Флойд колебался не больше секунды.
Уста их неистово слились, когда он поднимал Элис из кресла. Когда он наконец оторвался от ее уст,
— Неужели ты и теперь скажешь, что ничего не хочешь от меня? — спросил он с необычайной мягкостью в голосе.
— Прошу тебя… — Элис отвела глаза в сторону. — Никогда не прикасайся ко мне больше.
— Да что с тобой? — вскинулся он. — Я не понимаю твою реакцию. Мне показалось, что мы наконец сумели перешагнуть через все дурацкие условности и теперь вполне могли бы… — Он стал подбирать подходящие к случаю и ситуации слова, а его манящая улыбка выражала мольбу и передающееся ей желание.
— Я же подписала ваши бумаги. Что, этого мало?
— Опомнись, Эл, что ты мелешь?!
— Вы мне не доверяете, и я подписала ваши дурацкие бумаги. Что еще вам от меня нужно?!
Он попятился от нее, как от ядовитого насекомого.
— Ты… хочешь сказать, что тоже не доверяешь мне?
Осознать, что кто-то осмеливается ставить честь Ламберти под сомнение, для Флойда было просто невозможным. Впрочем, как и то, что ему можно отказать в исполнении желания. Например, не дать понравившуюся игрушку.
— А почему, собственно, я должна вам верить? — нанесла новый удар Элис. — Вы довольно прозрачно намекнули, чего вам надо. Но получить это вы желаете без всяких обязательств со своей стороны. Более того, вы оставляете за собой право в любой момент остановить игру по вашему желанию. Я не могу позволить себе роскошь жить по таким правилам.
Флойд уселся на край стола, прямо на обрывки своего драгоценного чека.
— Так чего же вы хотите от меня?
— Того же, чего бы хотела любая порядочная девушка на моем месте. — Элис с трудом дотянулась до костылей, которые он прислонил к столу. — Настал ваш черед обдумать мое предложение. А сейчас я хотела бы остаться одна.
7
У Элис было чувство, что она столкнулась со смерчем и выжила. Но второй раз испытывать судьбу уже не хотелось. Девушка стояла на пороге кухни и наблюдала, как миссис Тэнниш колдовала над почти готовым пирогом.
— Красивый гипс, — одобрила Амелия, увидев новенькую розовую оболочку. — Ну и что сказал доктор Беркли?
— Он велел еще недели полторы ковылять на костылях, а потом отбросить их, снять гипс и начать новую жизнь. — Эл вздохнула. — Мне бы надо поскорее выбраться отсюда, миссис Тэнниш. — Ей очень не хотелось выглядеть жертвой, но слезы опять неумолимо наворачивались на глаза. Амелия оставила свой пирог и, вытерев руки кухонным полотенцем, слегка подтолкнула девушку в сторону столовой.
— Что произошло, дорогая? — Голос Амелии звучал искренне и задушевно. — Пойдем-ка выпьем по чашечке кофе.
Что же я могу ей рассказать? — прикинула в уме Элис. Что он поцеловал меня и пообещал дать большие деньги? Нет, это полный абсурд!
Когда Амелия поставила на стол две большие чашки и повторила свой вопрос, Элис уже почти что успокоилась.
— Мне не нужны ни ранчо Карен, ни деньги Флойда. Мне не нужно вообще ничего, кроме… кроме… Я просто не могу понять, почему вдруг все стало таким сложным.