Яна и Ян
Шрифт:
Она тоже чего-то ждала. Ее молчание становилось для меня мучительным.
— Ну, ладно, я пошел, — сказал я и направился к двери.
В этот момент она слегка наклонилась вперед и тихо попросила:
— Не уходи!
Сегодня у нас первое свидание. Иногда у меня возникает такое чувство, что с субботы прошла целая вечность, а иногда, наоборот, кажется, что это произошло минуту назад, что он все еще стоит рядом и говорит: «Я просто хотел тебя видеть. Посмотреть, какого цвета у
Не знаю, как бы развивались события дальше, если бы в магазин не влетела Дана с пакетиком наших любимых сосисок. Она свистнула от удивления, потом сказала:
— Извините! — и величаво проплыла в подсобку, откуда, разумеется, стала внимательно наблюдать за происходящим.
«Пусть смотрит!» — решила я. Но в этот момент вернулась со склада заведующая, и я мигом поставила на проигрыватель первую попавшуюся под руку пластинку.
— Это вам наверняка понравится, — сказала я с милой улыбкой образцовой продавщицы.
Раздались грохочущие звуки духового оркестра. Заведующая подозрительно посмотрела на меня. Я замерла, а Ян закусил губу. («Я думала, что умру от смеха!» — сообщила мне потом в подсобке Дана.)
— Вы возьмете ее? Бабушке она, надеюсь, доставит удовольствие.
— Да, наверное, — с трудом выдавил из себя Ян, а глаза его заискрились безудержной радостью.
Заведующая ушла переодеваться.
— Если не хочешь, я у тебя эту пластинку куплю, — прошептала я, выписывая чек.
— Не надо, я оставлю ее себе на память. Когда ты станешь бабушкой, я подарю ее тебе в день рождения. Я могу тебя подождать? Вы ведь скоро кончаете?
— Сегодня же «черная» суббота. Ты забыл? Мы работаем целый день.
— У меня учебный отпуск. В понедельник сдаю письменный экзамен. Может, встретимся потом? Сходим в кино, например в «Альфу»…
— Хорошо. Я в кино уже сто лет не была.
— Буду ждать тебя в Пассаже!
— В понедельник я тебя буду ругать.
Это было замечательно — вот так открыто перешептываться! И откуда у меня взялась вдруг эта естественность, уверенность в том, что все в конце концов должно было закончиться именно так?..
После полудня часы будто замедлили свой ход, А покупатели словно сговорились: каждый жаждал обязательно сегодня приобрести себе пластинку. В магазине беспрерывно плакала труба Армстронга, звучали голоса Нецкаржа и Черноцкой, гремел оркестр Чешской филармонии. К семи я уже едва держалась на ногах, и все-таки настроение у меня было хорошее.
— Яне что-то нездоровится, — попыталась выручить меня Дана. — Пусть идет, я управлюсь одна.
Заведующая весьма критически посмотрела на меня:
— Весной многие чувствуют страшную слабость. Отправляйся-ка на свежий воздух и купи себе витамин С.
На вешалке в подсобке висело мое новое красное пальто — денег на его покупку мне добавил папа.
В Пассаже меня уже ждал
— Знаешь, Яна, билеты проданы на неделю вперед, но нам повезло: кто-то только что вернул билеты в ложу… — Он посмотрел на меня и улыбнулся: — Какое красивое пальто! Я даже не сразу узнал тебя.
— Я очень хочу пить, — пожаловалась я, улыбаясь через силу: от волнения у меня действительно пересохло во рту.
Мы выпили в буфете холодной фруктовой воды. Журнал уже начался, но нам все равно, ведь у нас ложа. Ян помог мне спять пальто, и я почувствовала ласковое прикосновение его рук к своим плечам. Он медленно повернул меня к себе. Его лицо, слегка освещенное светом с экрана, приблизилось ко мне. Он коснулся губами моих волос и прошептал:
— Яна!..
Я хорошо слышала его, хотя зал заполняли ревущие звуки каких-то самолетов, должно быть бомбардировщиков. Но в этот миг, даже если бы они пролетали у меня над головой, я все равно бы слышала только его голос.
Через неделю у нас с Иваном начинаются устные экзамены. Иван расстроен: Эва и ее родители заставили его подать заявление в институт, противиться их воле он не может.
А меня пригласил вчера к себе директор нашего предприятия, отец Моники. Предложил сесть в мягкое кожаное кресло, и я сразу забеспокоился — такие кресла вызывают у меня недоверие. Мой отец, который, как дедушка и прадедушка, признавал лишь коллективный труд в бригаде, любил говорить: «Как только усядешься поглубже в мягкое кресло, так обязательно попадешь в какую-нибудь неприятную историю…»
— Как дела с экзаменами, Ян? Может, позвонить в техникум?
— Письменные сдал хорошо. Теперь на очереди устные. Да не беспокойтесь, пожалуйста, как-нибудь сам справлюсь.
— Как-нибудь, как-нибудь… — повторил директор, поглядывая на меня насмешливыми глазами Моники.
Они страшно похожи друг на друга. Оба красивые, умные, обаятельные. Всегда и во всем удачливые. Но чересчур уж властные. И я снова почувствовал облегчение, вспомнив, что с Моникой все кончено…
Примерно через неделю после письменных экзаменов она подъехала за мной к техникуму.
— Не поддавайся! — зашептал мне Иван: он «болеет» за Яну.
Но Моника вела себя очень корректно, просто как товарищ.
— Ты не хотел бы поехать в бассейн «Подоли» поплавать? — предложила она.
Я подумал, что несколько прыжков в воду мне не повредят, скорее наоборот. В бассейне мы хорошо провели время. Моника была очень мила — пожалуй, такой я ее еще ни разу не видел. И теперь предстоящее объяснение стало казаться мне делом гораздо более трудным, чем я предполагал. Разве Моника в чем-нибудь передо мной виновата? А может быть, она меня даже по-своему любила…