Японские трехстишия

Автор неизвестен

* * *

При свете новой луныЗемля в полумраке тонет.Белой гречихи поля.

* * *

В лунном сияньеДвижется к самым воротамГребень прилива.

* * *

Слово скажуЛеденеют губы.Осенний вихрь!

* * *

Ты, как прежде, зеленымМог бы остаться… Но нет! ПришлаПора твоя, алый перец.

* * *

Ладят

зимний очаг.Как постарел знакомый печник!Побелели пряди волос.

Ученику

Сегодня можешь и тыПонять, что значит быть стариком!Осенняя морось, туман…

Зимний день [42]

Крошат на ужин бобы.Вдруг удары в медную чашку…Нищий монах, подожди!..

* * *

42

Зимний день. — В средневековой Японии бродячие монахи просили подаяния, вызывая хозяев из дома ударами в маленький гонг.

Пеплом угли подернулись.На стене колышется теньМоего собеседника.

* * *

Год за годом все то же:Обезьяна толпу потешает [43] В маске обезьяны.

Памяти друга, умершего на чужбине

Ты говорил, что «вернись-трава»Звучит так печально… Еще печальнейФиалки на могильном холме.

Провожаю в путь монаха Сэнгина

43

Обезьяна толпу потешает… — В Японии существовал обычай во время новогоднего праздника водить по городу обезьяну. Для потехи на нее надевали обезьянью маску. Люди смеялись, не замечая, что и они, нарядившись к празднику, тоже, в сущности, ничуть не изменились.

Журавль улетел.Исчезло черное платье из перьев [44] В дымке цветов.

* * *

Дождь набегает за дождем,И сердце больше не тревожатРостки на рисовых полях.

* * *

Кукушка вдаль летит,А голос долго стелетсяЗа нею по воде.

* * *

Изумятся птицы,Если эта лютня зазвучит.Лепестки запляшут…

44

Исчезло черное платье из перьев… — Согласно древней китайской легенде, отшельники-чародеи могли летать на журавлях.

* * *

Эй, послушайте, дети!Дневные вьюнки уже расцвели.Ну-ка, очистим дыню!

Скорблю о том, что в праздник "Встречи двух звезд" льет дождь

И на небе мост унесло!Две звезды, рекою разлучены,Одиноко на скалах спят.

Оплакиваю кончину поэта Мацукура Ранрана

Где ты, опора моя?Мой посох из крепкого тутаОсенний ветер сломал.

Посещаю могилу Ранрана в третий день девятого месяца

Ты тоже видел его,Этот узкий серп… А теперь он блеститНад твоим могильным холмом.

Памяти поэта Тодзюна [45]

Погостила

и ушлаСветлая луна… ОсталсяСтол о четырех углах.

* * *

Утренний вьюнок.Запер я с утра ворота,Мой последний друг!

45

Тодзюн (умер в 1693 г.) — отец Кикаку, талантливого поэта школы Басё.

* * *

Белых капель росыНе проливая, колышетсяХаги осенний куст.

* * *

Первый грибок!Еще, осенние росы,Он вас не считал.

* * *

Как хризантемы расцвелиУ каменщика на двореСреди разбросанных камней!

* * *

Петушьи гребешки.Они еще краснееС прилетом журавлей.

* * *

А вам и печали нет,"Птицы сорокалетья" [46] — сороки,Что старость напомнили мне!

* * *

Убитую утку несет,Выкрикивая свой товар, продавец…Праздник Эбисуко. [47]

Похвала угощенью

Как сельдерей хорошС далеких полей у предгорья,Подернутых первым ледком!

46

"Птицы сорокалетья". — Сорокалетие считается в Японии "первой старостью".

47

Праздник Эбисуко справлялся двенадцатого числа девятого месяца по лунному календарю в честь Эбису, бога-покровителя торговли. Вид убитой утки печально контрастирует с веселым оживлением на торговых улицах города.

* * *

Ни одной росинкиИм не уронить…Лед на хризантемах.

* * *

Рисовой шелухоюВсе осыпано: ступки края,Белые хризантемы…

* * *

Примостился мальчикНа седле, а лошадь ждет.Собирают редьку.

В старом господском доме

Давно обветшала сосна [48] На золоченых ширмах.Зима в четырех стенах.

48

Давно обветшала сосна — то есть стерся рисунок на ширме в обедневшем доме.

* * *

Утка прижалась к земле.Платьем из перьев прикрылаГолые ноги свои…

Новый мост

Все бегут посмотреть…Как стучат деревянные подошвыПо морозным доскам моста!

* * *

Едкая редька…И суровый, мужскойРазговор с самураем.

Перед Новым годом

Обметают копоть.Для себя на этот разПлотник полку ладит.