Ярче тысячи солнц. Трепетное, удивительное, чудесное в мистической поэзии баулов
Шрифт:
Помните: грубое всегда в безопасности. Секс безопаснее любви; любовь безопаснее молитвы. И если вы ищете безопасности, вы не пойдете дальше секса.
Люди рождаются в сексе. В этом нет ничего плохого; каждый должен родиться в сексе. Проблемы возникают, если люди живут в сексе и умирают в сексе. Это значит, что нет роста, нет развития. Родиться в сексе абсолютно естественно – но умереть в нем? Какой тогда смысл? Какой тогда смысл рождаться? Тогда вы не выросли. Тогда с вами ничего не случилось.
Я читал об одном человеке, которому было восемьдесят пять лет. Он пришел к своему врачу и
– Доктор, я становлюсь импотентом.
Доктор посмотрел на него и сказал:
– Да? И когда вы впервые это заметили?
– Вчера вечером. И снова – сегодня утром.
Люди живут… чем дольше вы живете в сексе, тем уродливее становится ваше существо. А если вы должны умереть в сексе, тогда вся ваша жизнь была пустой тратой времени. Вы не продвинулись ни на шаг с момента своего рождения. Рождение, конечно, естественно, оно должно случиться в сексе. Но смерть – она может быть другой.
Я слышал…
Маленький Сэмми готовил домашнее задание, он писал сочинение. И он спросил у мамы:
– Мама, как я появился на свет?
– Эээ… – сказала мама. – Тебя, милый, принес аист.
– А ты?
– Я? Ммм… меня тоже принес аист.
– А бабушка?
– Бабушку нашли в крыжовнике.
Сэмми вернулся к своему сочинению и написал: «Судя по всему, в нашей семье вот уже три поколения как никто не рождался естественным путем».
Родиться в сексе – естественно; человек не должен этого стыдиться и оправдываться. Но умереть в сексе – это противоестественно. От секса человек должен шагнуть на следующую ступень. От семени к аромату. Но многие люди ходят по кругу: они продолжают двигаться в пределах рутинного. Они продолжают что-то делать, но даже не сознают, что делают; даже не сознают, что бесконечно делают одно и то же; не сознают, что это им ничего не дает. Но они продолжают ходить по кругу, потому что не знают, что еще делать и чем занять себя.
Именно поэтому на Востоке мы говорим о сансаре, колесе. Мир называется «колесом». Точно так же, как колесо продолжает вращаться, и одни и те же спицы оказываются то сверху, то снизу – то сверху, то снизу… Если ваша жизнь похожа на колесо, где продолжают вращаться одни и те же спицы, в вашей жизни нет никакого смысла – потому что смысл возникает только тогда, когда вы делаете шаг за пределы себя. И помните еще: если вы сделаете один шаг и на этом остановитесь, смысл снова исчезнет.
Смысл – в новом. И если вы хотите быть постоянно осознанным, вечно осознанным, тогда вы должны продолжать расти, расти и расти. Если вы остановитесь, смысл тут же исчезнет. Смысл не в том, чтобы вы куда-то пришли и застыли, застряли; смысл в потоке, смысл в развитии – помните это. Вы можете остановиться на любви; тогда смысл снова исчезнет, новизна пропадет, и вы зачерствеете. Тогда река перестанет течь. Вода опять станет мутной; течение прекратится. А когда река течет, она свежа; когда река не течет, она превращается в болото.
То же самое можно сказать о жизни.
Если вы остановитесь на уровне любви, течение опять прекратится. И вы снова будете ходить по кругу. Нужна молитва… а есть уровни, которые еще выше, чем молитва. Молитва – это последнее, что можно определить, о чем можно что-то
Люди почти что мертвы, потому что они остановились в своих поисках на одном месте. Они продолжают искать одно и то же снова и снова. Присмотритесь: человек вынужден искать новое. Сам поиск обновляет его, оживляет его. Если сегодня вы приобрели какой-то удивительный опыт, не ищите его завтра, потому что это бессмысленно – вы узнали его, с ним покончено. Ищите что-то большее, новое, стремитесь к неизвестному. Выйдите за пределы привычного, знакомого. Ваш опыт был прекрасен, но не пытайтесь повторить его, потому что повторение убивает красоту. Повторение делает все скучным. А как только вы привыкаете к скуке, вы становитесь мертвыми. Тогда вы будете продолжать ходить кругами и возвращаться на прежнее место.
Я слышал…
Это было на вечеринке геев. Вино, виски и остроумие текли рекой. Предупредительный официант предложил поднос с напитками гостю сурового и торжественного вида, в котором угадывался представитель духовенства. Святой отец посмотрел сурово на поднос и сказал:
– Спасибо, я никогда не пью.
Официант ушел, но вскоре снова появился со вторым подносом. Святой отец испепелил его взглядом:
– Разве вы не поняли? Я не прикасаюсь к спиртному.
И добавил сердито:
– Я бы скорее стал прелюбодействовать, чем пить!
Мулла Насреддин, который сидел по соседству и лениво потягивал вино, порывисто вскочил и решительно отставил свой бокал.
– Боже мой! – воскликнул он. – А я и не знал, что предусмотрен такой выбор!
Люди одержимы сексом. Есть два вида сексуальной одержимости: первая – обычная, в духе «Плейбоя», свойственна многим мужчинам; вторая одержимость встречается в мире религиозных людей. Но и те, и другие одержимы сексом, чувственностью: одни – за секс, другие – против него. Однако секс остается их навязчивой идеей, и ни те, ни другие никогда не выходят за его пределы.
Баулы не принадлежат ни к одной из этих категорий. Они не относятся к мирским людям, потому что они выходят за пределы секса. Они не принадлежат к аскетам, потому что они не осуждают секс. Они не относятся к так называемым религиозным людям, монахам, потому что они говорят: «Секс – это твоя энергия, ее нужно использовать. Конечно, она должна быть обработана, утончена, но ее нельзя осуждать». Как вы сможете отшлифовать алмаз и создать бриллиант, если сначала вы его осудите, если сначала вы его выбросите? Если вы убегаете от него, как вы можете его отшлифовать, как вы можете его огранить, как вы можете сделать из него драгоценность? В мире есть две навязчивые идеи относительно секса: одни люди думают, что жизнь – это секс, другие люди думают, что жизнь – это борьба с сексом, – и все они ошибаются.