Ярослав Мудрый - борьба за власть. Фальсификации в русских летописях и подлинная хроника событий

Михеев Василий Александрович

Второй путь - водно-пеший (или пеший). Это более популярный и более знаменитый путь через Курск. Для удобства обзовем его 'курским трактом'. Маршрут его таков: от Мурома вверх по Оке до самого ее истока, затем только наземным транспортом на юг до р. Сохна, и потом вдоль берега реки спускаемся вниз по течению до р. Снова, и далее вниз по Снове до р. Тускарь и уже по ней добираемся до самого Курска. А уже от Курска по желанию можно было дальше двигаться либо по рекам на лодках, либо по дороге вдоль берега пешком или на лошадях: река Сейм, затем Десна, вновь через Чернигов, Днепр и Киев.

Помните былинного Илью Муромца? Так вот именно по этому 'курскому тракту' он и добирался из Мурома в Киев к самому князю Владимиру! Хотите ассоциаций? Илья Муромец - 'курский тракт', по которому ехал наш богатырь - знаменитые своим пением курские соловьи - Соловей-разбойник... Думаете случайное совпадение? Как бы не так! Взгляните: трасса 'курского тракта' проходит через курские леса вдоль берега реки Снова и пересекает, впадающую в эту реку, речку Смородинная. А что говорится в былине? Что сидел Соловей-разбойник у дороги (которых, по мнению некоторых 'липовых' историков, не было) около реки Смородина и грабил проезжающих

путников! Вот вам реальное совпадение былины и реально существовавшей в то время дороги. Убежден, что был и реальный Илья Муромец, превращенный эпосом в былинного богатыря, и самый обыкновенный разбойник Соловей-Разбойник, базировавшийся в районе современного села Нижнесмородино Курской области (можно считать его основателем села), и затем превращенный народными певцами в сказочного злодея. А вот часто встречающаяся версия, что Соловей-Разбойник жил в брянских лесах - это более поздняя выдумка. Взгляните, где Муром, где Чернигов, где Киев, где Брянск. Из Мурома через Брянск на Киев пешей дороги не было в те времена (только речной путь) - не по пути, да, и честно говоря, как раз Брянский регион был действительно бездорожной областью во времена Владимира.

Вернемся к вопросу 'куда направлялся Глеб?' Выяснили, что сомнительно, чтобы он ехал в Киев. Поскольку Глеб проплыл мимо поворота на Смоленский волок (волок выше по течению Днепра города Смоленска), то можно исключить еще два направления - на Новгород и Полоцк, т.е. все дороги на север и северо-запад уже перекрыты. Остается практически единственный и очевидный вариант, идеально отвечающий выбранному Глебом маршруту - это река Припять. Конечная точка маршрута Глеба должна быть только на Припяти! А что это означает? В низовьях Припяти расположено княжество Святослава Древлянского, чуть выше по течению - Туровское княжество (сам Святополк, князь туровский, находился в Польше в это время, как я уже говорил), а дальше и Польша недалеко. Так куда? К Святославу, в Туров или в Польшу? Что делать в Турове без его хозяина? Польша далеко, да и никаких связей с поляками и вообще с Западной Европой, по-моему, у Глеба не было. Убежден, что именно к своему брату Святославу Древлянскому направлялся князь муромский Глеб. Формировалась 'антиярославская' коалиция и Глеб решил к ней примкнуть. Болеслав Храбрый наконец-то заключил мир с императором Генрихом, и теперь мог уже переключиться на Ярослава. Он спешно формировал армию и должен был выступить в самое ближайшее время. Его тесть Святополк с частью своей дружины находился при нем. Другая часть дружины Святополка оставалась в Туровско-Волынских землях под управлением верных людей для защиты от Ярослава. Как я понимаю, план действий 'антиярославской' коалиции был примерно такой: Глеб идет с дружиной к Святославу в Древлянское княжество, и они затем вместе ждут подхода главных сил во главе с Болеславом и Святополком. Увы, план провалился! Разведка Ярослава всегда заслуживала самых высочайших похвал, поистине работала фантастически бесподобно и профессионально - не устаю восхищаться - как он успевал всегда все узнать вовремя и провести спецоперации! И здесь Ярослав сработал в лучшем стиле Наполеона - стремительно разбил дружины Глеба и Святослава поодиночке еще до того, как основные силы коалиции во главе с Болеславом Храбрым вышли за пределы польской границы.

Итак, я считаю, что Глеб вступил в 'антиярославскую' коалицию, где роли 'главных скрипок' играли католик Болеслав и 'прокатолически' настроенный Святополк. Возможно, этот факт немного настораживал церковников, и может быть по этой причине они 'сомневались'.

Как бы то ни было, все препятствия на пути канонизации были постепенно устранены. 2 мая 1072 года в Киеве состоялось торжественное перенесение мощей Бориса и Глеба в новую каменную церковь, специально построенную Изяславом для такого случая. В церемонии участвовали все три Ярославича (Изяслав, Святослав и Всеволод), киевский митрополит Георгий, другие архиереи и киевское духовенство. С этого момента, или чуть позже, Борис и Глеб превратились в официальных святых 'всея Руси'. Второй пункт своей программы Изяслав выполнил. Однако эта же канонизация одновременно заложила и страшную 'бомбу' для всех Ярославичей и правящей династии Рюриковичей, но об этом мы поговорим позже.

Глава 8. О летописцах на Руси и о летописи Никона. 'Бомба замедленного действия'.

Пункт третий - летопись, свод Никона.

Что собой представляли летописцы и летописание на Руси? Самым неверным из всех возможных является представление о том, что летописец - это монах, который сидит в своей келье и независимо от всех излагает на бумаге-пергаменте все что происходит или происходило абсолютно беспристрастно и правдиво. Вот как раз этого на Руси никогда не было, ни одна летопись не была написана по такому принципу. Не могло быть никакой независимости и беспристрастности ни у одного летописца - у такого писателя живо отобрали бы перо и пергамент и посадили бы в монастырский 'карцер'. Летопись - это заказ, заказ конкретного князя, который за 'правильное' отображение в летописи его самого и его предков платит монастырю большие деньги. Задача летописца - восхвалять князя, возвеличивая его и преувеличивая все его реальные и мнимые достижения и подвиги. А вот если князь (или его предки) совершал неблаговидные поступки с точки зрения христианской морали, или, не дай бог, преступления, то его нужно 'отмазывать' всеми силами и вину желательно 'спихнуть' на кого-то другого. Так что летописцы не брезговали и откровенной клеветой и порой 'зеркально' переворачивали всю картину, ложь и правда, добро и зло менялись местами. Ну, и, естественно, всегда при этом в летописи учитывались интересы церкви. Ничего, ущемляющего интересы князя или церкви, летописи позволить себе не могли. Скажи мне, для какого князя сделана летопись, и я скажу, что там будет написано! Классический пример из более поздних времен. Куликовская битва. Дмитрий Донской в 'московских' летописях описан как великий герой. В летописях северо-западной Руси героями битвы соответственно

становятся их собственные князья, а Дмитрий Донской изображен как 'трусливый заяц', спрятавшийся и дрожащий от страха в овраге под деревьями. Делайте выводы!

Переходим, собственно, к летописи, к 'своду Никона 1073 г.', а, точнее, сейчас нас интересует только его малая часть, описывающая события примерно с 1013 по 1019 годы. Заказчик известен - Изяслав, подрядная организация тоже - Киево-Печерский монастырь, знаем и ответственного исполнителя - это Никон. Что может быть написано в 'произяславской' летописи о тех событиях, когда Изяслав еще не родился? Исходя из положительного отношения Изяслава к Святополку, убежден, что, по крайней мере, никакой клеветы и ложных обвинений в адрес своего дяди Изяслав не допустил бы! Никаких обвинений Святополка в убийстве Бориса, Глеба и Святослава Древлянского в тексте Никона не было, уверен на 100%. Мне кажется, можно догадаться, как хотел Изяслав, чтобы описывались эти события, в чем состоял его 'заказ' на изложение истории. Подсказка содержится в уже процитированной из летописи характеристике Изяслава. В кратком, скудном списке изложенных достоинств Изяслава особо выделяется фраза 'любил правду, ненавидел ложь'. Повышенная тяга к справедливости, может быть какая-то болезненная и чрезмерная (хотя может ли быть справедливость чрезмерной, это спорный философский вопрос) - это отличительная особенность Изяслава, проявляющаяся во многих его поступках в течение всей его жизни. Даже недруги Изяслава не могут оспаривать стремление его к справедливости, оспаривается только его адекватность при ее осуществлении - Изяслав в своем усердии нередко заходил дальше, чем следовало. Эмоционально Изяслав очень резко реагировал на обман, интриги, на все, что по его понятиям было 'нечестно', приходил от этого в гнев, а в гневе можно и переусердствовать. Вот такой 'маньяк справедливости' (прошу мои слова оценивать как шутку и юмор) заказал Никону летопись. Убежден, что в беседах Изяслава с Никоном по поводу летописи, слова 'правда' и 'справедливость' звучали многократно. Заказ был - писать правду! Считаю, что события, произошедшие во времена от Владимира до Ярослава, Никоном описывались в правдивом ключе, включая рассказ об убийстве Бориса, Глеба и Святослава Древлянского - ложь появилась потом.

'Бомбой замедленного действия' стала канонизация Бориса и Глеба. С одной стороны правящая династия в лице всех троих Ярославичей вроде бы выиграла - их близкие родственники (дяди) признаны святыми. Святослав, князь Черниговский, в чье княжество вошло Муромское княжество Глеба, теперь мог считать себя прямым наследником святого князя Глеба. Соответственно, Всеволод, князь Переяславский, к которому отошло Ростовское княжество Бориса, получил собственного святого покровителя в лице Бориса. Но все эти преимущества уничтожал один вопрос и ответ на него: - 'А кто убил Бориса и Глеба? Ярослав!!!' Тогда получается, что Ярославичи являются сыновьями убийцы русских святых князей, а это страшный удар по престижу каждого и всей династии! Сколько угодно можно убивать обычных князей, включая своих родственников (это привычное дело для Руси той эпохи), но только не святых!

Вот о чем не подумал Изяслав, затевая канонизацию. А вопрос стал 'ребром' уже вскоре после того, как Борис и Глеб стали святыми по статусу. Надо же писать теперь жития святых, а если написать там правду, которая уже написана в летописи Никона, о том, что они убиты по заказу Ярослава, то это будет катастрофа! Что делать? Отменять канонизацию? Лгать в житиях о настоящем убийце или нет? Вот тут Изяслав понял, что он сам себя загнал в безвыходное положение. Как поступить он не знал, поэтому принял простое решение - оттягивать принятие решения 'до бесконечности'. 'Житие Бориса и Глеба' при жизни Изяслава так и не было написано. 'Житие' было написано после 1088 г. (после смерти Никона), т.к. трудно представить, чтобы Никон разрешил 'уничтожать ложью' свой собственный летописный труд. Показательно, что житие следующего святого (Феодосия Печерского) Нестор написал раньше, чем 'Житие Бориса и Глеба', еще при жизни Никона. Известно, что у игумена Киево-Печерского монастыря Никона был конфликт с официальными церковными властями Руси в период княжения Всеволода. Подозреваю, что вопрос о Борисе и Глебе, был в этом конфликте одним из ключевых, если не самым ключевым - 'Житие Бориса и Глеба' не писалось в монастыре, потому что Никон не давал 'добро' на замену реального убийцы Ярослава на 'мнимого' преступника Святополка. Не позволял он также и 'корректировать' свои летописи. Со смертью Никона в 1088 г. последний 'огонек' изяславовской 'гласности' угас, исчез последний очаг сопротивления. Игуменом стал Иоанн, человек преданный душой и телом новому властителю Всеволоду, а затем и его сыну Владимиру Мономаху. Кончилось честное летописание - началась 'махровая' корректировка (фальсификация, прямыми словами) летописного свода Никона, то чего боялся и не хотел Никон, все же свершилось!

Глава 9. О схеме фальсификации летописи Никона.

'Первому летописцу', как принято называть Нестора, было поручено князем Всеволодом и новым игуменом Иоанном написать, в первую очередь, срочно житие Бориса и Глеба, а затем, во вторую очередь, переписать и саму летопись Никона в нужном, 'правильном' для церкви и правителя, ключе. Нестор не обладал писательскими талантами Никона, зато обладал талантом использовать все то, что было написано до него. Ему мы обязаны так называемыми русскими 'канонами' для написания житий святых и летописей. А самый главный 'канон' фактически говорит, что писать надо, как 'надо', а не так, как... было на самом деле.

Вначале Нестор написал 'Чтение о Борисе и Глебе'. 'Черновиком' послужила летопись Никона, в которой Нестор произвел ряд изменений. Потом очередь дошла и до летописи, куда автоматически 'перекочевали' уже сделанные Нестором правки для 'Чтения' и добавились новые. Я выделил 5 разных разновидностей 'корректировки' текста летописи Никона:

1) 'вырезка' из летописи отдельных частей текста, или полная ликвидация целых разделов текста. В этом случае вся информация утрачена, только если в зарубежных источниках есть какие-то данные, то возможно частичное восстановление событий;