Язык цвета. Все о его символике, психологии и истории
Шрифт:
Хотя отдельные попытки возродить производство тирийского пурпура в средиземноморье принесли некоторые результаты, центр производства красителей из морских улиток в наше время находится в Пинотепа-де-Дон-Луис, небольшом городке на тихоокеанском побережье Оахаки, Мексика. Миштекские красильщики и ткачи, проживающие там, считают tixinda – пурпурный пигмент, получаемый из морских улиток, – священным наряду с местными индиго и кошенилью, и вот уже более 1,5 тысячи лет устойчиво управляют численностью популяции улиток. Purpura pansa, вид моллюсков, с которым они работают, не нужно убивать, чтобы получить краситель. В настоящее время менее двух дюжин мужчин-миштеков имеют лицензию на то, чтобы ходить по берегу моря во время отлива, поднимать улиток с камней и «доить» для получения красителя. Они наносят выделяемый секрет –
Монархи более близких к нам эпох, такие как король Англии Георг VI, также использовали фиолетовый цвет как символ королевской власти.
Джеральд Келли. Его покойное Величество король Георг VI. 1939.
Развитие туризма в этой части света стало серьезной угрозой для улиток, производящих пигмент. Местные рыбаки собирают Purpura pansa вместе с другими моллюсками, чтобы подавать туристам севиче. Популяция морских улиток резко сократилась. Количество пряжи, которую могут окрашивать миштеки, также уменьшилось. За летний сезон крашения, раньше дававший десятки мешков пряжи, теперь можно подготовить чуть больше дюжины мотков пурпурного цвета тиксинда, а насыщенные темные оттенки, получаемые после от тройного или четверного окрашивания, больше не встречаются. Вероятно, если привычки местных рыбаков не изменятся, этот прекрасный аспект миштекской культуры исчезнет через несколько лет.
Мурасаки Иро
В Японии фиолетовый цвет также является императорским. Хотя при раскопках археологического памятника бронзового века в Ёсиногари (III век до н. э. – III век н. э.) были найдены свидетельства того, что шелк и конопляные волокна окрашивались пигментами, получаемыми из моллюсков, императорский пурпур в Японии добывают из Lithospermum erythrorhizon. Этот представитель семейства бурачниковых по-японски называется murasaki, а по-русски – воробейник пурпурно-синий. Шиконин – химическое вещество, содержащееся в его корнях, – является источником пурпурного, а также может применяться как противовирусное средство. Он используется в традиционной китайской и японской медицине, и некоторые исследования говорят о том, что шиконин может являться эффективным лекарством против ВИЧ[125].
Миштекские женщины, живущие вдоль тихоокеанского побережья Оахаки, до сих пор носят посауанко – юбки с запахом, сотканные из тканей, окрашенных индиго, кошенилью и тиксиндой – фиолетовым красителем, получаемым из находящихся на грани вымирания морских улиток.
В 593 году нашей эры принц Сётоку, племянник овдовевшей императрицы Суйко, был назначен регентом Японской империи. По-прежнему уважаемый сегодня за продвижение буддизма по всей стране и за принятие Конституции семнадцати статей[126], определявшей стандарты благочестия и морали для государственных чиновников, Сётоку также формализовал роль фиолетового цвета в придворной жизни. Его полумеритократическая 12-уровневая система шапок и рангов, разработанная в 603 году нашей эры, закрепляла разные оттенки за тремя высшими слоями японского общества. Членам императорской семьи было дозволено носить пурпурные одеяния по праву рождения, но за высокие достижения в области религии, искусства и политики можно было также заслужить платье, называемое sokutai, и шапочку того или иного тона.
Однако Мурасаки – это не только слово, обозначающее фиолетовый цвет в японском языке, но еще и псевдоним почитаемого автора «Повести о Гэндзи»[127],
Хотя пурпурный цвет и по сей день, спустя более 1400 лет, считается в Японии символом императорского статуса, в период Хэйан (794–1185 гг. н. э.) из-за редкости воробейника пурпурно-синего высокий статус означал черный. В настоящее время растение находится в Японии на грани исчезновения, и собирать его в дикой природе запрещено. В 2000 году в городе Оита было основано «Общество по изучению способов воскрешения древнего воробейника пурпурно-синего Оку Бунго» с целью его сохранения путем выращивания в качестве источника натурального красителя[128].
Поэтесса и писательница госпожа Мурасаки Сикибу (ок. 973–1025 гг. до н. э.) написала «Повесть о Гэндзи», первый роман на японском языке. Ее имя означает «фиолетовый». Цукиока Ёситоси, госпожа Мурасаки, смотрит на Луну в поисках вдохновения в Исияма-дэра, 1889.
Коронная чакра
Размышления о королевской власти и божественной природе часто пересекаются, поэтому нет ничего удивительного в глубокой связи фиолетового цвета с духовностью. В христианстве он встречается в качестве литургического в исключительные моменты трансформации, появляясь в недели, предшествующие Пасхе и Рождеству, а также во время обрядов исповеди и последнего причастия.
Фиолетовый считается цветом коронной чакры в современных версиях южноазиатских духовных практик. Древние ведические тексты описывают ее как высший духовный центр энергетического тела. Расположенная над головой, а не внутри физического тела, она является скорее точкой сознания и представляет собой прекрасный союз мужской и женской энергий. Однако Веды, датируемые примерно XVI веком до нашей эры, не определяют цвета чакр. Это произошло сравнительно недавно, вместе с растущим влиянием индуистских духовных практик в Европе и Соединенных Штатах в конце XIX и начале XX века.
Книга британского теософа Чарльза У. Ледбитера «Чакры»[129], вышедшая в 1927 году, – пожалуй, самый ранний текст, в котором в данном контексте упоминается семицветный спектр. В ней есть иллюстрации, которые пытаются продемонстрировать читателям вращающиеся колеса энергии, света и цвета, которые увидел автор, размышляя о чакрах. Начиная с корневой чакры, расположенной у основания позвоночника и ассоциирующейся с красным цветом, мощью, стабильностью и жизненной силой, Ледбитер постепенно двигается вверх по телу и по спектру Ньютона до коронной чакры. Ее энергия «преимущественно фиолетовая» и имеет форму цветка – предположительно лотоса – с 960 лепестками, сосредоточенными вокруг водоворота из 12 волнистых линий. Писатель напоминает нам, что фиолетовая коронная чакра является вершиной телесно-энергетической системы, говоря: «Эта чакра обычно пробуждается последней»[130].
Фиалковые диадемы, пурпурные часы и лавандовая паника
И меня не забудь.
Уж тебе ль не знать,
Как была дорога ты мне!
А не знаешь, так вспомни ты
Все прекрасное, что мы пережили:
Как фиалками многими
И душистыми розами,
Сидя возле меня, ты венчалася,
Как густыми гирляндами
Из цветов и из зелени
Обвивала себе шею нежную.
Как прекрасноволосую
Умащала ты голову
Миррой царственно-благоухающей,
И как нежной рукой своей
Близ меня с ложа мягкого
За напитком ты сладким тянулася. Сафо. Фрагмент 3 в переводе В. В. Вересаева