Язык цвета. Все о его символике, психологии и истории
Шрифт:
Он был не первым астрономом, бросившим вызов привычному подходу. Еще в III веке Аристарх Самосский выдвинул гипотезу о гелиоцентрической модели Солнечной системы, а также множество других точных идей о Вселенной. Персидские астрономы XIII века, такие как Насир ад-Дин Туси, критиковали модель Птолемея и корректировали ее, помещая Солнце в центр Солнечной системы[141]. Имя Коперника, а не Аристарха Самосского или ад-Дина Туси и его среднеазиатских современников у нас на слуху, поскольку его труды стали неотъемлемой частью противоборства ученого Галилео Галилея и инквизиции в XVII веке.
Помещение Солнца, а не Земли в центр нашей
«Планисфера» Коперника. Иллюстрация в «Гармонии Макрокосмоса», сборник карт звездного неба Андреаса Целлариуса. 1660.
Ты поставил землю на твёрдых основах: не поколеблется она во веки и веки. Псалтирь 103:5
Данные Галилея, полученные с помощью нового усовершенствованного телескопа, подтвердили модель Коперника, ориентированную на Солнце. Однако католическая церковь сочла гелиоцентризм совершенно несовместимым с Писанием, в котором Земля описывается как статичная и неподвижная. Осужденный за ересь, под угрозой пыток и смерти, Галилей публично отказался от своих взглядов и смог остаться в живых, чтобы продолжить научную деятельность, занимаясь уже другими темами. Хотя гелиоцентрическую модель преподавали в академических кругах уже в XVIII веке, Ватикан официально признал научно доказанный факт, что в центре Солнечной системы неизменно находится Солнце, только в 1822 году.
Иногда солнце свирепствует
Расцвела земля, когда ты просиял, и принесли плоды растения, когда ты засмеялся, родили потомство животные, когда ты повернулся. Греческие магические папирусы
При всем уважении к науке факты намного скучнее мифов и историй, которые им предшествовали. Даже ученые не могут не ссылаться на древние символы, когда говорят о солнце.
Научный термин «гелиоцентризм» связан с Гелиосом, древнегреческим богом солнца. Его имя происходит от праиндоевропейского корня (*seH?wol), давшего начало словам, связанным с солнцем, во многих древних языках: sol в латыни, sol в норвежском, sunne в древнеанглийском, surya в санскрите. Современные лексемы – soleil во французском, sol в норвежском, sun в английском, helium в естественной науке и многие другие – продлевают его жизнь, и его история, возможно, насчитывает десять тысяч лет. Существование упомянутых слов на протяжении тысячелетий отражает неизменное восхищение человечества огненным шаром, главенствующим на дневном небе.
Как мы видим на современных детских рисунках и в (якобы) взрослых погодных эмодзи, лучистый желтый диск и его вариации являются центральным элементом нашего повседневного опыта – как и в древних легендах в культурах всего мира. Мы бы хотели, чтобы солнечные дни были спокойными, однако старые мифы не столь безмятежны: они привносят в символический ряд желтого цвета непостоянность, непредсказуемость и даже некоторую опасность.
Согласно «Метаморфозам»[142] Овидия, Гелиос жил во дворце с золотыми дверями, изображавшими идеальный, изобильный и упорядоченный мир, на который он взирал, когда каждый день проезжал по небу в колеснице, запряженной четырьмя лошадьми. Неизвестно, однако, сколько времени бог мог проводить там: его мифическое расписание кажется весьма насыщенным. Каждое утро его сестра Эос, богиня утренней зари, отворяла для него врата небес на востоке. После того как он целый день орошал землю и человечество светом, на западе его ждали золотая чаша или ложе. Там Гелиос отдыхал перед путешествием на восток, чтобы начать все сызнова.
Похоже, что бог был очень привержен собственным привычкам; лишь изредка ход его работы мог быть нарушен. Когда Афина появилась на свет из головы отца, Зевса, говорят, что Гелиос осадил лошадей и остановился. Визит его незаконнорожденного сына Фаэтона также внес изменения в жизнеутверждающий распорядок дня.
Обиженный насмешками другого полубога по поводу его сомнительного происхождения, Фаэтон по научению матери, Климены, отправился к отцу, чтобы получить подтверждение из первых рук.
Гелиос знал, что подобный шаг обернется катастрофой, но согласился. Фаэтон сел в колесницу, и когда Эос распахнула восточные ворота, свирепые и огненные кони устремились в небеса. Из-за юношеской самоуверенности он не придал значения предупреждениям и просьбам быть осторожным: с силой ударил кнутом по спинам коней, тянущих его вверх… и почти сразу же потерял управление. Лошади отклонились от привычного пути и взлетели высоко в небо, из-за чего земля замерзла, а затем устремились вниз, так что деревья и посевы обуглились и были уничтожены. Крики людей привлекли внимание Зевса к беспорядку, и он метнул молнию в Фаэтона, который разбился насмерть в устье реки, называющейся теперь По.
Пылкий Фаэтон, сын Гелиоса, рухнул вниз.
Гюстав Моро. Падение Фаэтона. 1878.
Поскольку центром истории является Греция, а юноша погибает на восточном побережье Италии, мы можем предположить, что он едва дожил до 10 часов утра на отрезке между восходом и закатом. Какова мораль этого рассказа? Усмирите свою гордость. Знайте свое место. Слишком близкое знакомство даже с самым солнечным и щедрым божеством может привести к ужасной катастрофе. Грозила бы Фаэтону и лошадям меньшая опасность, если бы ежедневный маршрут Гелиоса был ограничен желтыми линиями, как на современных дорогах?
Уту, бог солнца в шумеро-аккадской мифологии, известный впоследствии как Шамаш, твердо держался правильного пути. Он был так же внимателен к жизни, разворачивающейся под огненной колесницей, как и его греческий коллега, и столь же щедр. Однако сына Нанны, бога луны, и Нингаль, богини плодородия, нельзя назвать своенравным. Шамаш почитался не только как источник света, но и как символ справедливости, морали и правды. Законы Хаммурапи, свод 282 правил и наказаний, введенных правителем Вавилона (1792–1750 гг. до н. э.), по преданию, подарены царю самим божеством[143]. Представление о нем кажется тесно связанным с образом Бога, говорящего с Моисеем через горящий куст и передающего ему Десять заповедей.
Некоторые считают, что эта метафора распространилась и на христианство. Историк Джошуа Дж. Марк полагает, что Шамаш, будучи сыном божеств Нанны и Нингаль и олицетворением справедливости любящей заботы обо всех, является метафизическим предком Иисуса: «Хотя его имя было забыто, видение любящего сына бога, света мира, никуда не исчезло»[144]. Таким образом, сияющий ореол благодетельности делает насыщенный желтый цвет солнца еще ярче.
Бог Солнца в мифологии инков, Инти, как и Шамаш, связан с политикой. Будучи покровителем империи, он укреплял авторитет и благополучие Сапа Инки. Ему же посвящен ежегодный фестиваль Инти Райми, приуроченный к зимнему солнцестоянию. Он был учрежден в начале XV века могущественным Сапа Инкой Пачакутеком, но в начале XVI века его место занял праздник в честь святого Иоанна Крестителя, отмечаемый испанцами, а затем Инти Райми полностью запретили церковные власти. Фестиваль возродили в 1944 году как символ самобытности коренного населения.
Древнейший китайский миф о богине Солнца Сихэ и ее десяти сыновьях восходит к 1500 году до нашей эры. Каждый из детей был солнцем сам по себе, и каждый в виде птицы пролетал по небу один раз в течение десятидневной недели традиционного китайского календаря. Как и в случае с Гелиосом, Шамашем и Инти, чередование дня и ночи, потепления и похолодания считалось благотворным для всех.
Но однажды солнечные сыновья Сихэ решили подняться в небо все вместе, чтобы устроить семейный поединок. Огонь, исходящий от них, испепелил землю и грозил уничтожить человечество, а также зверей, посевы, леса, реки и озера, да и все остальное. Легендарный лучник Хоу И сбил с неба все солнца, кроме одного, чтобы восстановить равновесие. Будучи бессмертными, они не могли умереть, а потому превратились в черных воронов. Как и в истории с Фаэтоном, нам напоминают, что слишком яркий желтый цвет может символизировать дисбаланс и определенные риски.