Юг в огне
Шрифт:
– Девятнадцать.
– Совсем мальчик, - вздохнула Клара.
– В таком возрасте самое бы учиться.
– А я и буду учиться, - с жаром воскликнул Виктор.
– Вот окончится война... в университет пойду.
– Вы правильно говорите, - заметила Клара.
– Когда окончится гражданская война и всюду установится советская власть, какие огромные перспективы для образования будут у нашей молодежи.
– А вы думаете, я не буду учиться?
– весело сказал Семаков. Обязательно буду... Всю жизнь тяготение к учению имею...
– Иван Гаврилович, я вас позвала поговорить по
Виктор поднялся.
– До свиданья, - сказал он.
– Я пойду.
– Сидите, пожалуйста, - произнесла Клара.
– Вы не мешаете. Послушайте, что я скажу Ивану Гавриловичу. Может быть, вы ему поможете... Иван Гаврилович, - обратилась она к Семакову, - во что бы то ни стало надо вот это письмо передать в тюрьму Журычеву. С ним надо наладить связь, предупредить его о том, что мы предпринимаем попытки спасти его... В этом письме я пишу ему об этом, а также информирую обо всей нашей работе. Посылаю ему первый номер нашей подпольной газеты "Донская беднота" и несколько прокламаций. Пусть прочитает и убедится, что мы без него не прекращаем нашей деятельности и организовали новую подпольную типографию.
– Хорошо, товарищ Елена, - просто сказал Семаков.
– Постараюсь выполнить это задание.
– Как думаешь, Иван Гаврилович, удастся ли?
Семаков пожал плечами.
– Пока затрудняюсь сказать.
– Надо завести хорошие отношения с каким-нибудь надзирателем тюрьмы, - подсказала Клара.
– Подкупить его и через него передать письмо и получить ответ от Журычева. Вот тебе деньги на это, - подала она Семакову пакет.
– Хорошо, - беря деньги, сказал Семаков.
– Все сделаю, что возможно в моих силах. Крестник мне будет помогать.
– Что за "крестник"?
– с недоумением посмотрела на него Клара.
– О ком ты говоришь?
Семаков весело рассмеялся.
– Да это я его зову "крестником"...
– И он рассказал, по какой причине так Виктора называет.
– Вы, значит, давнишние друзья?
– Давнишние, - подтвердил Семаков.
– Дружбу свою, можно сказать, скрепили кровью...
– Товарищ Елена, - прерывая Семакова, сказал Виктор.
– Я устрою передачу письма Журычеву.
– Вы?
– переспросила Клара.
– Каким образом?
– У меня есть друг, прапорщик Вася Колчанов. Он служит у градоначальника по тюремной части. Попрошу его это устроить...
– А вы в нем уверены?
– Как в самом себе!
– пылко ответил Виктор.
– Ведь он помог нам освободить Ивана Гавриловича с его товарищами из тюрьмы... Ордер подделал...
– Правильно!
– оживленно поддержал Семаков.
– Я об этом не подумал. Через Колчанова это можно сделать. Он имеет доступ в тюрьмы.
– Я согласна, действуйте. Только прошу быть осторожными... До свидания, товарищи! Желаю успеха!.. Информируйте меня обо всем.
– До свидания, товарищ Елена!
– пожал ее руку Семаков.
– А вы, Витенька, - проговорила Клара, - берегите себя. Безрассудно не бросайтесь куда не надо.
XX
Вначале должность адъютанта войскового атамана Константину не понравилась. Ему хотелось большего. Но, прослужив некоторое время, он убедился, что
С первых же дней своей службы он почувствовал подобострастное отношение к себе многих видных людей, в том числе даже и весьма крупных генералов. Все они относились к нему с заискивающим вниманием. Прежде чем пойти с тем или другим вопросом непосредственно к атаману, они обращались к Константину, прося его позондировать почву у атамана, замолвить перед ним слово о них, об их деле. Причем многие, особенно коммерсанты, не скупились угощать Константина в ресторанах, делать ему щедрые подарки.
Константин стал влиятельным человеком, зажил на широкую ногу. В самом скором времени он хорошо меблировал квартиру, завел рысака. О Вере уже и говорить нечего, у нее появились дорогие меха, драгоценности.
– Милый мальчик, - ласкалась она к мужу, - какое нам счастье досталось... А ты, кажется, Брэйнарда недолюбливаешь. Зря, он нам может пригодиться.
Константин, сдерживая свое брезгливое отношение к Брэйнарду, сказал:
– Иностранец, видно, шишка большая, раз сам атаман Краснов, как игрушка, в его руках. Через него, пожалуй, действительно, можно добиться многого...
Константин старался и сам сблизиться с Брэйнардом, хотел ему понравиться. Он надеялся через него добиться генеральского чина.
"Лишь бы получить чин генерала, - мечтал он, - а там я б тебя, сухопарого дьявола, живо наладил".
Дела в атаманском дворце у Константина были не очень сложные. Находясь в приемной атамана, он строго следил за очередностью желающих попасть на прием к Краснову, ходатайствовал за тех или других просителей перед атаманом (причем все убедились, что рука у Константина легкая, за кого бы он ни ходатайствовал, почти всегда атаман удовлетворял его просьбу), выполнял поручения атамана, часто по его распоряжению писал приказы по войску Донскому или другие какие-нибудь бумаги.
Желающих попасть к атаману всегда было много. В приемной собирались разные высшие должностные лица многих ведомств и учреждений Новочеркасска, Ростова, Таганрога и других городов и станиц области, промышленники, коммерсанты и спекулянты, юристы, генералы, педагоги, землемеры, инженеры, врачи, представители городского самоуправления, ведомств финансов. Часто здесь можно было видеть каких-то надушенных, расфранченных, чопорных дам.
Иногда по поручению атамана, когда собиралось в приемной слишком много народу, Константин самостоятельно разрешал вопросы.
Однажды в один из таких дней в приемную довольно смело вошел чем-то возбужденный, раскрасневшийся Максим Свиридов.
– Господин полковник!
– чуть не плача, вскричал он, подходя к Константину.
– Вы что же это, вздумали надо мной насмехаться?..
– Тише!
– шепнул на него Константин, косясь по сторонам.
– Что кричишь?.. Что нужно?
– Небось, закричишь, Константин Васильевич, - возмущенно, не снижая голоса, сказал Максим, - ежели вы полковник, так думаете, я на вас управы не найду?.. К самому войсковому атаману пойду жаловаться. Я вам станичных большевиков выдал, а вы меня на смех вывели... Да не только на смех, а еще и под суд отдают...