Юг в огне
Шрифт:
Генерал Деникин начал свое дело, имея 403 офицера и 200 рублей. С тысячью офицеров он освободил огромный район, с восемью же тысячами он опрокинул восемьдесят тысяч большевиков.
А теперь его армия многочисленна, но ей не хватает снабжения. Вот в этом-то мы и должны ей помочь. Каждая самая малая помощь имеет значение. Я хочу, чтобы ты распропагандировала нашего милейшего Робинса и гальванизировала упрямого полковника и всех остальных, подобных ему.
Прощай, любимая.
Твой Чарльз Ингом".
Прочитав заметку, Ингом торжествующе посмотрел на Гулдена.
–
– Вы хотите знать мое мнение?
– Да.
– Поганое письмо.
– Что?!
– даже отшатнулся в изумлении Ингом.
– Как вы смеете?
– Не обижайтесь, Чарли, - примирительно сказал Гулден.
– Я не хочу с вами ссориться. Я же только высказал свое мнение, вы сами об этом спрашивали.
– Нет, Гулден, - гневно заговорил Ингом.
– Я вам этого не прощу. Никогда не прощу! Я вас понимаю. Вы просто симпатизируете большевикам, поэтому вам и не нравится, когда о них говорят правду... Я знаю, я заметил за вами...
– Что же именно вы заметили, капитан?
– спокойно спросил Гулден. Какие вы имеете подозрения?
– Вы что ко мне пристали, черт бы вас побрал! Это мое дело. Если потребуется, я все выложу кому следует.
– Знаете что, капитан Ингом, - подойдя к нему и глядя в глаза, спокойно сказал Гулден, - я вас не боюсь. Я не из робких. Вы говорите ерунду... А вообще, пошли вы ко всем чертям...
– О, нет!
– распаленно вскричал Ингом.
– Я вам не позволю оскорблять меня. Вы мой подчиненный... Я вам покажу!.. Я все раскрою, - и, сильно хлопнув дверью, выскочил из комнаты.
Гулден покачал головой. Он пожалел, что поссорился со своим начальником - можно нажить много неприятностей. Ингому ведь известно о том, что Гулден возил с собой в Таганрог на прием Марину, которая сейчас арестована деникинской контрразведкой как заподозренная в большевизме... Если Ингом возбудит дело против Гулдена, обвиняя его в связях с большевиками, молодому лейтенанту несдобровать.
Шагая по комнате и думая об этом, Гулден сожалел о том, что произошло.
В последнее время Гулден через Марину тесно связался с Семаковым и Виктором. Он выполнял их поручения, вел работу среди иностранных солдат и офицеров за возвращение домой, в свои страны, распространял среди них большевистские прокламации на английском и французском языках, печатаемые Ростово-Нахичеванским подпольным комитетом. Он не хотел, чтобы оборвалась эта связь. У Гулдена уже была своя крепкая надежная группа из английских и французских солдат, которая помогала ему в его работе.
XIII
Как-то, вскоре после ссоры с Ингомом, который на второй же день перебрался от него на другую квартиру, Джон Гулден решил поехать в Ростов повидаться с Семаковым или Виктором. Весело насвистывая, он отправился на вокзал. Пришел он туда в то время, когда поезд, курсирующий между Новочеркасском и Ростовом, уже тронулся. Гулден на ходу ухватился за поручни и вскочил на подножку вагона, не заметив, как Ингом, переодетый в штатское платье, следовавший за ним по пятам, вскочил на подножку второго вагона.
В Ростове с вокзала, Гулден направился
Гулден прошел в комнату Виктора и стал просматривать старые экземпляры журнала "Огонек", лежавшие на столе.
Прошел час, Виктор не приходил. Гулден решил, что ждать он больше не будет, и встал, намереваясь уходить. В это время в передней послышались мужские голоса. Гулден оживился: верно, идет Виктор, и он снова присел. Распахнулась дверь, в комнату ворвалось несколько белогвардейских офицеров.
– Руки вверх!
– заорали они на Гулдена, наставляя в него дула револьверов.
Англичанин в недоумении поднял руки.
– В чем дело?
– спросил он по-русски.
– Обыскать его!
– приказал старший офицер в капитанских погонах.
Два прапорщика и один поручик начали обшаривать карманы Гулдена.
– Я - англичанин, - кричал он.
– Я протестую!.. Вы не имеете права!..
На протесты Гулдена никто не обращал внимания.
– Так разрешите его в тюрьму отправить?
– спросил капитан, оборачиваясь к кому-то.
Гулден глянул туда, куда обращался контрразведчик и вздрогнул. Он встретился с серыми глазами своего начальника Ингома.
– Да, да, - кивнул Ингом, давая согласие контрразведчику.
...Виктор стоял на углу улицы и взволнованно наблюдал, как контрразведчики ворвались в его квартиру, вывели Гулдена. Он пошел вслед за ними.
Убедившись в том, что Гулдена отвели в тюрьму, Виктор сейчас же разыскал Семакова и рассказал ему об аресте англичанина.
– Ах ты, черт!
– выругался Семаков.
– Большая неприятность. Надо выручать.
– Я думаю, - сказал Виктор, - его как иностранного офицера должны немедленно выпустить.
– Ой, вряд ли!
– с сомнением покачал головой Семаков.
– Кто узнает, что этого англичанина арестовали? Контрразведчики умеют хоронить концы в воду.
– Мы сообщим!
– сказал Виктор.
– Мы распространим листовку о том, что контрразведчики арестовали английского офицера... А притом, Марина говорила, что у Джона Гулдена в Новочеркасске есть товарищи - английские офицеры, с которыми он жил вместе на квартире. Надо им немедленно сообщить об аресте Гулдена, они поставят всех на ноги, постараются освободить его из тюрьмы.
– Это, пожалуй, правильно, крестник, - согласился Семаков.
– Поезжай в Новочеркасск и сообщи им об аресте их товарища. Самому-то тебе к ним не следует ходить, а через кого-нибудь сообщи.
– Можно через Трубачева, - сказал Виктор.
– Это тот самый товарищ, который помогал выручать нас из тюрьмы?
– Да, - кивнул Виктор.
– Тот самый. Только не знаю - в Новочеркасске ли он еще. Если его не найду, то сообщу англичанам через сестру Катю...
– Ладно. Действуй только быстро... Послезавтра мы сделаем попытку освободить из тюрьмы наших товарищей, в том числе и твою Маринку, а если удастся, и англичанина.