Юг в огне
Шрифт:
– Кто?
– осведомился офицер.
– Да... там... в контрразведке.
– Кто именно?
– Да многие... Сам начальник контрразведки Икаев говорил... Но вот слушаю я вас, и мне даже обидно становится... Выходит, что вам все подпольщики известны... В таком случае, зачем я вам нужен?.. Без меня можете обойтись. Я...
– О! Не скажите. Без помощи вашей мы никак не можем обойтись... По сведениям вашим и ваших товарищей я-то и знаю подпольщиков...
– Значит, это правда, я не один такой?
– встрепенулся Афанасьев. Есть и другие подобные
– Будто вам об этом не известно?
– хитро сощурился офицер.
– Да так, краем уха слыхал, - хмелея, сказал Афанасьев.
– Будто есть у нас такие, которые работают для полиции и на контрразведку, а насколько это достоверно, - не знаю.
– Хорошо, - кивнул прапорщик и пристально, трезвыми глазами посмотрел на Афанасьева.
– Вы мне что-то хотели сказать, господин Афанасьев.
Василий допил водку из стаканчика и вытер губы салфеткой.
– Вы вот сейчас сказали мне, что знаете Виктора Волкова, - усмехнулся он, - а, видно, не знаете того, что он вместе со своими ребятами готовится убить вас...
– Да ну?
– изумился прапорщик.
– Откуда вам это известно?
– Сам он говорил мне об этом.
– Значит, он меня знает?
– Знает, - мотнул головой Афанасьев.
– Какой мерзавец!
– взволнованно сказал офицер.
– Вы правы, его надо немедленно арестовать... Арестую и его сообщников. Вы мне должны помочь, господин Афанасьев, и выдать его сообщников.
– Но я же их не знаю.
– А вы выпытайте у Волкова, а потом скажете мне.
– Но ведь он может мне и не сказать.
– А вы сделайте вид, что хотите вместе с ними участвовать в покушении на меня.
– Ладно, господин Ликсанов, попробую.
– Вы давно работаете у нас, в контрразведке?
– спросил офицер.
– Да с того раза, как был арестован Журычев.
– Это вы его выдали нам?
– Нет, - замотал головой Афанасьев.
– Журычева я вам не выдавал... Меня тоже в тот раз вместе с ним арестовали. Но, когда мне предложили работать в контрразведке, я согласился, и меня выпустили... Наши подпольщики даже и не знают, что я был арестован.
– Понятно. А остальные аресты уже при помощи вашей были совершены, не так ли?
– Думаю, что так, - ухмыльнулся Афанасьев.
– Но вы, наверно, об этом знаете не хуже моего...
– Конечно, знаю, - кивнул головой прапорщик.
– Вы - молодец, - со скрытой иронией сказал он.
– Да особенного-то я ничего не совершил, - пьяно засмеялся Афанасьев.
– Указал адреса подпольщиков - вот и вся моя работа...
– За ваше здоровье!
– поднял стаканчик офицер. Афанасьев чокнулся и выпил. Офицер снова незаметно выплеснул из своего стаканчика на пол.
– Давайте, Афанасьев, вместе работать, - сказал он.
– То есть как вас понимать?
– насторожился тот.
– А очень просто. Составим список подпольщиков и сделаем облаву...
– Это можно. Икаев мне тоже об этом говорил. Да ведь они ж, сволочи, все свои квартиры попеременили. Войсковой старшина Икаев велел мне выяснить их новые
– Ну, и выяснили?
– Кое-какие выяснил, но не все еще...
– Ну скорее выясняйте.
– Выясню, не сомневайтесь, - пообещал все более пьянеющий Афанасьев.
– Видать, хороший вы человек, господин прапорщик. Люблю с хорошими людьми посидеть за выпивкой... Эх, - с сожалением вдруг крякнул он, - девочек нет... Люблю, скажу вам, женский пол, ох и люблю же!
– А вот как допьем здесь, так и поедем к девочкам.
– Ей-богу?
– обрадовался Афанасьев.
– А у вас есть?
– Найдем.
– Вот это дело, - оживился Афанасьев.
– Ей-богу, дело! Признаюсь, как увижу красивую девочку, так весь сам не свой делаюсь... Эх, черт побрал!.. Люблю красивую жизнь!.. Я извиняюсь, господин офицер, выйду до туалета...
– Может быть, проводить?
– Нет, спасибо. Я сам.
Пошатываясь, Афанасьев отдернул портьеру, вышел. Прапорщик встал и снова ее задернул. Но она тотчас же приподнялась. Вошел Виктор.
– Ну как, Вася?
– тихо спросил он у прапорщика.
– Все идет как по маслу, - усмехнулся тот.
– Он во всем признался.
– Напои его водкой до бесчувствия, - прошептал Виктор.
– Я тут на улице, на фаэтоне жду... Да выпытай у него, есть ли у нас еще провокаторы...
– Ладно, ладно!
– отмахнулся прапорщик.
– Уходи, а то он сейчас войдет.
Виктор исчез за занавеской. Вскоре, раскачиваясь из стороны в сторону, вошел Афанасьев. Он грузно сел на стул.
– У-у!
– помотал он головой.
– Я, кажись, того... охмелел... Ах, да наплевать!
– махнул он рукой.
– Только и нашего, что немного повеселишься. Жизнь стала мрачная... Никакой отрады не видишь ни для души, ни для тела... Слушай, прапорщик, как тебя зовут, а?.. Меня Василием, а тебя?
– Меня тоже Василием зовут.
– О!
– обрадованно вскочил Афанасьев.
– Значит, тезка?.. Великолепно, дай расцелую.
Он обнял офицера и облобызал его. Прапорщик брезгливо вытер губы носовым платком, потом, взяв графин с водкой, налил в стаканчики.
– Выпьем.
Вскоре Афанасьев настолько напился, что стал плохо соображать.
– Вася!
– бормотал он.
– Слышишь, Вася... Поедем к девочкам... Люблю девочек...
– Выпей вот еще, - подал ему стаканчик с водкой прапорщик.
– Выпьем тогда поедем.
– И выпью!
– вызывающе воскликнул Афанасьев. Вырвав из рук офицера стаканчик, он залпом выпил водку. Но, видимо, это уже было сверх меры. Афанасьев ошалело мутными глазами оглянулся вокруг, хотел что-то сказать, но покачнулся и, промычав нечто бессвязное, опустил голову и стал засыпать.
Прапорщик с брезгливой усмешкой посмотрел на него.
– Сволочь!
Афанасьев приподнял голову и уставился на офицера.
– Кто - сволочь?
– спросил он.
– Да официант, - усмехнулся прапорщик.
– Велел принести ему еще водки, а он не несет... Сейчас выпьем и поедем к девочкам.