Юг в огне
Шрифт:
– Лучше стало, Семен Михайлович, - ответил Городовиков.
– Хромаю, но хожу... Ничего...
– Ну, если ничего, то придется тебе, брат, принимать командование бригадой.
– Какой бригадой?
– Свою бригаду примешь. Ваш комбриг ранен, отвезли в госпиталь.
Городовиков засмеялся.
– Ты чего смеешься?
– Да как же, Семен Михайлович, не смеяться? Мыслимое ли дело, совсем простой человек, и вдруг на тебе - комбриг... Это же, можно сказать, генеральский чин. Куда мне?.. Когда я был на действительной службе, то у нас командиром
– Ты меньше рассуждай, Ока Иванович, - сердито проговорил Буденный. Знаю я тебя, хитрец большой... Пастух он, не ученый. А я, по-твоему, кто?.. Граф, что ли?.. Или я академию генерального штаба кончал?.. Сам знаешь, вечным батраком был... А теперь вот, видишь, дивизией командую... Раз революция требует, чтобы мы с тобой командирами были, значит, надо подчиняться... Плохой тот солдат, который не думает быть генералом...
– Да это-то хоть так, - согласился Городовиков.
– Но, боюсь, не справлюсь...
– Полком-то ты командуешь? Справляешься?.. Да еще как справляешься...
– Полком-то кое-как, - хитро сощурил глаза Городовиков.
– Не обманывай, Ока Иванович. Не кое-как, а командуешь полком прекрасно. Не прикидывайся простачком. Принимай бригаду живо, без разговоров.
– Ну, не ругайся, начдив, - засмеялся Городовиков.
– Принял бригаду.
– Вот так и давно бы... А комиссаром у тебя будет Прохор Ермаков.
Городовиков от изумления свистнул.
– Чего свистишь?
– хмуро спросил его Буденный.
– Ермаков - военный комиссар?
– А что тут удивительного?
– пожал плечами Буденный.
– Да молод он еще.
– Молод, - усмехнулся Буденный.
– Этот молодой прошел огонь, воду и медные трубы, как говорится... Мы вот с тобой, Ока Иванович, пока еще беспартийные, а Ермаков уже давно коммунист... У товарища Ленина бывал. Политические курсы окончил... А рубака какой!..
– Ермаков боевой, - согласился Городовиков.
– А у нас комиссары должны быть боевые.
– Но его же нету. Он, говорят, в распоряжении штаба армии находится...
– Верно, - сказал Буденный.
– Наш политком дивизии товарищ Мусинов сегодня поедет к начальству хлопотать, чтоб утвердили Ермакова твоим военкомом... Да утвердят, конечно... Так вот, Ока Иванович, - вынув карту, стал объяснять Буденный.
– Ты с бригадой сейчас зайдешь с запада. А Тимошенко со своей частью пойдет прямо в лоб противнику... Он оттянет на себя все силы врага, а ты в это время действуй с тыла. Понятно?.. А как действовать, тебя учить нечего, ты сам можешь любого научить... Хитрый же ты.
– Будь спокоен, Семен Михайлович, - усмехнулся Городовиков.
– До свиданья, товарищ начдив!
– хлестнул он плетью своего коня.
– Желаю успеха!
– крикнул вслед ему Буденный.
XII
Налет дивизии Буденного на белогвардейские полки генерала Голубинцева был стремителен. Белые растерялись.
В хуторе Прямая Балка, где расположился со
Буденный вместе с политкомом Мусиновым, сопровождаемый взводом конников, влетел в хутор. Ординарцы не отставали от него. Фома Котов глаз не спускал с начдива.
Белые, несколько оправившись от паники, встретили их ружейным огнем. Фома увидел, как начдив вздрогнул.
– Товарищ начдив, вы ранены?
– подскочил он к Буденному.
– Пустяки, Котов, - поморщился Буденный.
– Пустяки... За мной! крикнул он, сворачивая направо в уличку.
– Комиссар, не отставай!
Конники хлынули в уличку вслед за Буденным и Мусиновым.
Здесь было тише, пули сюда не долетали, Буденный спросил у комиссара:
– Вы не знаете, где Тимошенко?
– Видел, когда он атаковал хутор, - ответил Мусинов.
– А сейчас не знаю, где он...
– Ах, черт побрал!
– выругался Буденный.
– Упустили из хутора Голубинцева.
– Привстав на стременах, он оглянулся.
– Котов!
– Слушаю вас, товарищ начдив, - подскочил Фома на своей живой, резвой лошадке.
Но Буденный не успел ему сказать. Из переулка выскочил на невзрачной рыжей лошаденке странный всадник в старенькой дубленой шубейке и в лихо взбитом набекрень треухе. Ехал он без седла, взмахивая руками.
– Сто-ой!
– осадив лошаденку, воинственно заорал этот всадник.
– Ты что за командир такой?
– подъехав к нему, спросил Буденный. Что кричишь?
– Не командир я, - ответил парень, - а батрак поповский... Вы красные ай не?
– испытующе оглядел он Буденного и его спутников.
– Красные.
– Во!
– обрадовался парень.
– Их-то мне и надобно. А кто у вас заглавный?
– Я заглавный, - ответил Буденный.
– А не врешь?
– недоверчиво посмотрел на него парень.
– Не вру. Говори скорее, в чем дело?
– Да не, ты в самом деле заглавный?
– снова спросил парень и перекинул взгляд на Мусинова.
– Не брешет он, а?..
– Он правду говорит, - сдерживая смех, ответил комиссар.
– Это начдив Буденный.
– Слыхал о Буденном, - обрадованно проговорил парень.
– Да, вишь, какое дело-то, начальник... Меня Ванькой зовут... Толкушкин Ванька... У попа я батраком работаю... Ныне ночью у нашего попа генерал Голубинцев ночевал со своими офицерьями... А ныне поутру, как толечко зачалась стрельба, генерал-то этот с своими офицерьями вскочили с постелей - да на коней... Поп меня разбудил: "Ванька, говорит, проводи генерала за хутор балочкой". Вот я этого толстопузого генерала да его офицерьев проводил по балке - да сюда, думаю, может, встречу где заглавного красных, чтоб, мол, поймать этого сатану-то, Голубинцева... Ей-богу, правда!..