Юность подарит первые шрамы

Крамер Стейс

– Команда «Нордвесчер»! – торжественно произнес ведущий. – Гризель Киннэрд и ее конь Осирис!

И к старту помчалась первая всадница. Это была двухметровая, крупная девушка с огромными, накачанными руками и несимпатичным лицом. Взгляд у нее был такой враждебный, словно она намеревалась завоевать не только победу, но и целую землю. Соперницы между собой называли ее Кобылой на коне.

– Ого, не хотела бы я оказаться с ней на одном поле, – сказала Калли.

– Гризель – легенда «Нордвесчер». Я давно хотела с ней сразиться. У нее нет ни одного

проигрыша, – сказала Диана, восхищенно глядя на всадницу.

– Как думаешь, у наших есть хоть малюсенький шанс победить Киннэрд? – спросила Калли.

– Легенду может победить только легенда, а раз Диана сидит с нами, то наши точно в пролете, – ответила Джел.

– Встречайте! Всадницы школы «Греджерс» Никки Дилэйн и Теодор!

Никки поскакала к старту, у которого уже располагалась команда «Нордвесчер» из пяти человек в темно-зеленой форме. Теодор, как всегда, решил показать свой характер, никак не мог устоять на месте, бил копытом о землю, недовольно фыркал, вертел головой. Никки не предпринимала попыток успокоить коня, потому что сама была на взводе, и, по всей видимости, ее тревожное состояние передалось жеребцу.

– Она волнуется, – печально констатировала Диана.

– Ну это же нормально, разве нет? – спросила Калли.

– С ней что-то не то. Никки – единственная, кто никогда не переживает на скачках.

Никки будто чувствовала, что ее подруги говорят про нее, быстро отыскала взглядом их на трибуне и сосредоточилась главным образом на Диане, вспомнив, как та несколько дней назад умоляла ее принять участие в этих соревнованиях, настаивала, чтобы та не лишала себя из-за нее удовольствия, что приносил им спорт.

– Индия Колетти и Фобос!

Услышав имя своего коня, Элеттра дернулась, словно ее ударили хлыстом. Она тщетно старалась скрыть свое удивление, но бездонные карие глаза, некогда лишенные жизни, вдруг загорелись, и стало понятно, что происходит у нее в душе в этот момент.

– Фобос?! – воскликнула Рэми. – Мессалина, почему Индия на коне Элеттры? – обратилась она к однокласснице, которая всегда была обо всем осведомлена.

– У Эребуса копыто воспалилось, а так как Фобос теперь в резерве, миссис Барклай решила отдать его Индии.

– Эл… – Рэми посмотрела на Элеттру, а та, в свою очередь, глядела в сторону Дианы, что тоже не сводила с нее глаз. Смешанные чувства они испытывали. Брандт и Кинг ненавидели и жалели друг друга, не понимали, кому из них больнее, но точно знали одно – они вместе мучаются, и их мукам нет конца.

В первом заезде принимала участие команда школы «Нордвесчер». Как все и прогнозировали, в финал вышли две наиопаснейшие всадницы – Гризель Киннэрд и Мэрид Мерсер. Болельщики хоть и готовились к худшему, их надежда на лучшее все-таки была велика, но, увы, недолговечна. Лично убедившись в том, что Гризель – достаточно мощная, безжалостная и неуязвимая, сравнив ее с другими всадницами, что на ее фоне смотрелись как дилетанты, ни у кого не осталось сомнений, что «Греджерс» ждет фатальный провал.

Во втором заезде участвовали

ученицы «Греджерс». Пять бойких всадниц в черной форме потратили все свои силы, чтобы показать всем, что они ничем не хуже соперниц – и это стало их ошибкой. Каждая пыталась выжать из своего жеребца максимум, а животные не были готовы к такой колоссальной нагрузке. Миссис Барклай на тренировках всегда призывала своих учениц к плавной езде, к постепенному ускорению, чтобы конь аккуратно входил в ритм, подчинялся инерции. Уставшее, стрессующее животное в любом случае не принесет никакой пользы. Но всадницы решили забыть про наставления тренера и поступить по-своему.

– Давай!!! – кричала Никки, вонзая шпоры в Теодора. – Давай, ублюдок!!!

Теодор разогнался так сильно, что Никки вдруг показалось, будто она находится на крыше несущегося на полной скорости поезда. Она ничего не видела перед собой, лишь чувствовала, что конь разгорячен до предела.

– Теодор!!! – крикнула она. Никки стала дергать за поводья, забыла про корпус, вследствие чего все команды были искажены, и животное не понимало, что от него хотят. Никки злилась и при этом терялась еще больше. Вдруг она почувствовала, как ее ступни вылетают из стремян, как тело отрывается от седла, и лицо почему-то стало близко к небу. А потом… удар.

Джел вскрикнула, увидев, как Никки упала. В этот момент, когда она смотрела на беспомощное, неподвижное тело своей подруги, заметила, как к ней подбегают тренер и Леда, как ее тормошат, а та не дает никакой реакции, Джел забыла напрочь про все свои обиды, про слова Никки и боль, что она ей причинила. Все это стремительно исчезло. Осталась лишь любовь. Прочно вросшая в нее любовь к подруге, что изводила ее, калечила и заставляла жить. Диана заметила, как Джел переживает из-за Никки, и поспешила успокоить ее, сказав, что падение не было серьезным и Никки скоро оклемается.

И правда. Никки все же пришла в себя, поднялась на ноги и ушла с поля. Тем временем выдохшиеся жеребцы Индии и Астреи Дойч первые пересекли финишную черту.

Пока Иоланда беседовала с Колетти и Дойч, объясняя им дальнейшую тактику и, конечно же, осуждая их за то, что те пренебрегли ее наставлениями, Леда пыталась поймать Никки, что рьяно искала уединения. Наконец Леда обнаружила сестру в конюшне, рядом с Теодором.

– Никки, я должна осмотреть тебя.

– Я в норме, – бросила Никки, отряхивая бриджи.

– Послушай…

– Нет, это ты меня послушай! – взорвалась Никки. – Посмотри, что со мной происходит! Хочешь, чтобы я накричала на тебя ни за что?!! Леда, уходи. Уходи, прошу тебя!!!

Леда понимала, что ее сестра не в порядке, но беспокоила ее точно не физическая боль. Душа ее была надломлена, и это на самом деле страшнее, чем сломанные кости или ушибленные органы. Никки все-таки добилась того, чтобы ее все оставили в покое. Она приблизилась к Теодору, что, оказавшись в своем стойле, вел себя как ангел, смотрел покорно на свою хозяйку и искренне не понимал, что ее тревожит.