Южная пустошь 4
Шрифт:
Меня это несколько шокировало, все же я не привыкла вот так вторгаться в чужое пространство, но госпожа Олайна совершенно не удивилась. Она сидела за столом и что-то писала. А когда мы вошли в ее кабинет, просто отложила перо, встала и улыбнулась нам.
— Рада приветствовать вас в моем доме, ваше величество. — Я кивнула. — Нечасто в наших краях появляются представители королевских династий других стран. Да, что там, пожалуй, вы первая за много сотен лет. И тем более мне льстит то, что вы прибыли именно в мой замок…
Подобная откровенность выбила почву из-под ног, в среде аристократов не принято так открыто
На помощь мне пришел Аррам:
— Не будем скрывать, госпожа, для нас было бы лучше проехать к границам Монтийской Епархии незамеченными. Но спешное бегство из Агарда от людей султана, преследующих нас от самых границ Грилории, ловушка в Мертых холмах, в которую мы угодили, не зная, что в эти места вернулись измененные твари… Этой ночью мы потеряли двоих, — вздохнул он. — в том числе и Ройдина…
Услышав про брата Олайна заметно побледнела и, смяв в ладони лист бумаги, на котором только что писала, чтобы справиться со своей болью, ровно спросила:
— Как он погиб?
— В сражении, — не моргнув глазом соврал Аррам, — с мечом в руках. Все случилось ночью, во время его дежурства. Измененная тварь напала на нас, когда мы спали, и положила бы всех, если бы не Ройдин. Он выхватил меч и бесстрашно кинулся на жуткое чудовище. Мы не знаем, сколько длился бой, тварь наслала на нас сон, мы ничего не слышали. Но если судить по количеству ран на телах, то битва была долгой и изматывающей. Они были равны по силе, и когда Ройдин смог перерезать ей горло, измененная тварь смогла дотянуться до его груди…
Олайна качнула головой. Она побледнела еще больше и еле сдерживала рыдания. Вот сейчас я поняла, что вся ее невозмутимость и спокойствие всего лишь намертво прилипшая к лицу маска. Между матерью и дочерью было гораздо больше общего.
— Как глава рода, благодарю тебя за благую весть, — глухо проговорила она, с трудом выговаривая слова и делая паузу перед каждым. — Мы рады, что наш освобожденный раб не посрамил честь рода на поле боя и защитил товарищей ценой своей жизни. Я внесу его имя и его подвиг в Семейную книгу, чтобы каждый мог видеть: даже в мужчинах нашей семьи течет кровь настоящих воинов.
Аррам склонил голову, я повторила этот жест, почувствовав, что он был предназначен не самой госпоже Олайне, а ее погибшему брату. Смерть несчастного Ройдина была совсем не такой героической, но я не стала вмешиваться. Если Аррам придумал эту историю, значит у него была на это причина. Возможно, весть о бесславной смерти способна разозлить хозяйку, и нам придется уносить ноги от разъяренной Олайны или Хейлены. А может быть он просто не хотел расстраивать несчастную Олайну, которая, по всей видимости, очень сильно любила брата, и подсластил горькую пилюлю сладкой сказкой.
— Госпожа Олайна, — разбила я затянувшуюся паузу, — я хотела бы узнать, давно ли в Мертвых холмах проснулась дикая магия?
Она отмерла не сразу, чтобы ответить на мой вопрос ей потребовалось несколько мгновений.
— Не так давно, — качнула она головой. — Думаю, это случилось примерно тогда, когда Великий отец уничтожил Кларию и королевский
— Помню, — кивнул Аррам. — Но я так же помню, что ваш род сумел сохранить самообладание и больше двух седьмиц вы в одиночку патрулировали границу.
Олайна неловко улыбнулась:
— Я просто была напугана больше остальных. Ты же знаешь, какая я трусиха, а Хелейна еще не готова к настоящим битвам. Чтобы удержать ее, мне пришлось вспомнить прошлое и взять в руки оружие.
Аррам понимающе фыркнул. А я поняла, что эти двое знакомы гораздо лучше, чем я думала.
— И как быстро вы выбили кинжал у девчонки?
— Через четверть свечи, — тихо рассмеялась она, — я слишком долго не тренировалась.
— Не появилось желание вернуться?
— Нет, — помотала головой Олайна, — ты же знаешь, мне никогда не нравился этот путь. Я хотела рисовать и создавать картины, а не проливать кровь.
Вот оно что! Я невольно прониклась уважением к хозяйке дома. Картин в замке было довольно много. И чаще всего это были портреты Хелейны, выполненные с фотографической точностью. И толстый розовый младенец в пеленках, и юная воительница с традиционным кинжалом в руках выглядели как живые. А если задержать на них взгляд подольше, то казалось, будто бы изображение на портретах еле заметно двигалось. Я хорошо разбиралась в живописи, и была уверена, что эти портреты созданы очень талантливым художником, хотя его имя не было известно миру.
— Ты могла бы совмещать…
— Нет… Невозможно одной рукой убивать, а второй рисовать портреты, показывая истинную красоту каждого человека.
— Поэтому ты приняла власть Великого отца?
— Да. Я решила, что принять его власть лучше, чем бесславно сгореть в магическом пламени, не успев обнажить кинжалы. И многие последовали моему примеру.
— Это ты убедила их? — в голосе Аррама появилось понимание.
Олайна кивнула. И холодно улыбнулась.
— Нам удалось сохранить всех своих воинов. И как только Вайдила будет готова, мы все выйдем с оружием в руках на ее защиту. Даже я отложу кисти и палитру. Великий отец зря думает, что ему удалось поработить воительниц королевства Кларин. Наши люди уже подобрались достаточно близко к этой магичке, которую он поставил над нами. Она доверяет нам. И мы можем выступить в любой момент.
— Я так и думал, — кивнул Аррам. — Но вам придется подождать еще немного. Не предпринимайте ничего… Чтобы уничтожить Великого отца, мы должны объединиться со всеми. Сейчас под его властью находится почти весь мир. Осталось совсем немного и правители Абрегории, Аддии и даже Грилории присягнут ему на верность. Именно поэтому ее величество Елина проделала такой длинный путь.
— Верно, — вступила в разговор я. — Мне нужны союзники. И я буду рада, если вы, госпожа Олайна, встанете со мной плечом к плечу, во время решающей битвы.