Южные ночи
Шрифт:
Проповеди Нелли зазвучали у нее в ушах, разрушая радость. Возможно, ее неистовый ответ на ласки майора дал повод счесть ее слишком доступной? Эта мысль остудила ее пыл. Нет, она не какая-нибудь падшая женщина. Просто ей попался слишком опытный соблазнитель и потому сумел всколыхнуть в ней чувства, о существовании которых она и не подозревала прежде.
В течение всего вечера Тревор делил свое внимание между обеими сестрами, но именно к Рэйчел обратился с просьбой сопровождать его на веранду после обеда. Это ранило Леа сильнее, чем она могла себе представить. Ну о чем, скажите на милость, могли говорить ее дорогая сестренка и майор Прескотт? Или теперь
Следующие две недели прошли тихо и незаметно. Каждый день Тревор проводил с Леа на мельнице лишь по нескольку часов. Она попыталась предложить ему объехать поля, чтобы ознакомить с посадками тростника, но и этот ее план провалился. Правда, Тревор не отказался, но заявил, что сумеет лучше запомнить и понять, если поедет один. И ей оставалось лишь издали наблюдать за тем, как он хромает между рядами высоких стволов, сильно припадая на левую ногу. Тревор не жаловался даже в те минуты, когда Леа замечала на его лице гримасу боли. Однако ходьба закалила его. К концу этих двух недель он уже мог ходить по полю, не пользуясь тростью.
Вторую половину дня майор и дядя Эдвард проводили в закрытом кабинете над бухгалтерскими книгами и выбирались оттуда лишь к обеду. Леа подозревала, что таким образом Тревор хочет набраться знаний и опыта, не тратя времени на нее. Эта мысль больно ранила самолюбивую девушку. Ей представлялось, что ее поведение сочли неприличным и хотят вежливо избежать дальнейшего близкого контакта. Раз он так желает, то она избавит его от своего присутствия и сама станет сторониться майора, как чумного.
И все-таки поведение Прескотта ее смущало. Как-то после ужина приехал Джесс. Они вышли подышать и тут же натолкнулись на Тревора и Рэйчел. Увидев перед собой эту пару, Леа крепче сжала руку своего кавалера и облокотилась на нее, ища поддержки. Тревор кивнул Батлеру:
— Рад снова видеть вас. — Его ореховые глаза задержались на ее лице, и она почувствовала, что у нее вот-вот подогнутся колени. — Прекрасный вечер, Леа, — сказал он наконец, голосом выделяя ее имя. Слова прозвучали довольно сердечно, но губы Тревора двигались как-то слишком скованно. На мгновение Леа показалось, что он, возможно, ревнует, но она быстро отвергла эту мысль. Скорее — жалеет о нарушенном уединении с Рэйчел. И Леа твердой рукой увела своего кавалера в противоположную сторону.
Джесс обнял ее и поцеловал в макушку. Она почувствовала себя немного легче, но все такой же несчастной. Джесс был ее верной опорой в жизни. Он не переворачивал все внутри нее и не причинял, страданий. Положив голову ему на грудь, Леа вздохнула. До приезда Тревора жизнь шла так просто и понятно.
У нее была «Ривервинд», был Джесс и ясные планы на будущее. Теперь же она ни в чем не испытывала уверенности.
Леа прислушивалась к звукам ночи, но не находила в этом никакого удовольствия. Даже река утратила былое очарование. Москит зажужжал над самым ее ухом Джесс проворчал проклятие и шлепнул себя по шее.
— Должно быть, твоя кровь им кажется слаще, — игриво заметила девушка.
— Неужели? — раздраженно переспросил он. — А я-то всегда недоумевал, почему эти маленькие вампиры спокойно пролетают мимо тебя и набрасываются на мою шкуру. — Приподняв ее подбородок, Джесг склонился и прильнул губами к ее шее. — Глупым созданиям просто неведомо, что они пропускают. Ведь ты слаще патоки. — Он застонал и перешел от легких прикосновений губами
Ощутив напряжение Джесса, Леа закрыла глаза. Спасибо майору Прескотту: теперь она понимала, что в данную минуту творится с ее другом. Ей стало интересно: похожи ли чувства мужчин, оказавшихся в подобной ситуации, на женские? Ей ни к чему было нарочно мучить Джесса, но и ободрять тоже. Дыхание Батлера теплом обдавало шею, поцелуи были приятны, вот только никак нельзя их назвать желанными. Огонь страсти не опалял ее, не заставлял сердце отчаянно колотиться в груди.
Проклятие! Если бы не Джесс, а Тревор так медленно и ласково трогал языком нежное место под мочкой уха, то она, наверное, уже упала бы в обморок от счастья.
Услышав позади себя какой-то шум, Леа нехотя оглянулась. Так и есть. То был шелест шелковых юбок сестры. Рэйчел шла прямо на нее и… опиралась на его руку. Но если девушка смотрела спокойно, то ее сопровождающий испепелял Джесса мрачным взором. Однако Леа не видела лица Прескотта. Она нарочно отвернулась, чтобы не выдать чувств, охвативших ее при виде этой парочки.
Она нужна «Ривервинд», дяде, даже Джессу. Но не майору Прескотту. Надо лишь ежедневно напоминать себе об этом и попытаться вновь обрести в своей жизни какой-нибудь смысл. Вот только сумеет ли она забыть те чудные ощущения, которым научил ее памятный поцелуй на берегу реки? Удастся ли теперь погасить яростное пламя желания в своем сердце? И что гораздо важнее: захочет ли она этого?
Глава 12
Тревор гордился своими успехами, достигнутыми за три недели, прошедшие с момента злосчастной прогулки к реке. Предложение Леа проехаться по всей плантации нельзя было оставить без ответа, и все же он с честью вышел из положения. Майор настоял на том, что справится с этой задачей сам. Кроме того, он понимал, что по вспаханной земле ходить не слишком-то легко, а неуклюже ковылять на глазах у Леа ему очень не хотелось.
После первого же дня самостоятельной работы Тревор, проклиная свое упрямство, всю ночь напролет мучился сильнейшей болью Но постепенно боль отступила, и судороги в мышцах начали исчезать. Это удивило Тревора и несказанно обрадовало. Нога настолько поправилась, что он помянул своего старого доктора недобрым словом: если даже обыкновенные ежедневные нагрузки так помогают, значит, уже давно надо было начать тренировки до изнеможения!
Тревор мысленно благодарил Леа и еще собственную гордость. Ведь если бы не она, то исцеление не наступило бы. В конечном счете он пошел на этот шаг ради того, чтобы избежать ежедневной пытки — целыми днями наблюдать и вожделеть ее чудесное тело, вдыхать волнующий аромат волос. Но и в отсутствие Леа ее образ не давал ему покоя, то и дело вставая перед глазами.
Тревор надеялся, что муки его прекратятся, если он отдалится от Леа. Но понял, что ошибался. Он желал Леа Стэнтон, как не желал еще ни одну женщину. И бесполезно бороться с самим собой.
Но раз так, то можно по крайней мере позволить себе удовольствие побывать с нею хотя бы на мельнице. Завтра. Ведь сегодня бочки с сахаром должны быть подсчитаны и подготовлены к отгрузке. Эдвард сказал, что они со дня на день ждут шхуну, которая перевозит их сахар и патоку.
Тревор заглянул в свои записи, которые вел в маленькой книжечке, как всегда находившейся у него за голенищем сапога, и повернулся к Джорджу Энтони, всю эту неделю неотступно сопровождавшему его:
— Я насчитал сотню. Как ты думаешь, это правильно?