За час до полуночи (пер. Максима Дронова)
Шрифт:
Внезапно он закашлялся с полным ртом дыма и согнулся пополам от напряжения. Кашель долго не отпускал его. Тогда я обнял его за плечи, и Берк тяжело оперся на меня, продолжая захлебываться в кашле.
Через некоторое время он отдышался и болезненно улыбнулся.
– Теперь лучше. – Он похлопал себя по груди. – Боюсь, что мои старые легкие уже не те, что раньше.
Болезнь Берка явилась для меня ответом на многое.
– Насколько это серьезно?
Он попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло.
– Очень серьезно, Стейси.
И он рассказал
Сказать, что я чувствовал себя виноватым по отношению к Берку, было бы недостаточно. Я был просто опустошен. Мне не было прощения. Следовало догадаться по состоянию человека, которого я слишком хорошо знал, что с ним происходит что-то неладное... Однако сейчас мне не пришло в голову ничего лучше, как только выразить свое сочувствие самым банальным образом:
– Извини меня, Шон.
Берк улыбнулся и хлопнул меня по плечу:
– Ничего страшного, мой мальчик. Чему быть, того не миновать.
Я рассказал ему о предложении Джоанны Траскотт.
– Не знаю, что конкретно она имела в виду, но, по крайней мере, никто ничего не потеряет. А наказать Хоффера все-таки хочется.
– Да, хочется, – согласился Берк. – Но надо посоветоваться с Пайетом и Леграном.
Они отошли в сторону и немного посовещались. Только сейчас я заметил, каким усталым выглядел Легран.
– Решено, – сказал Берк, подходя ко мне. – Половину денег мы уже и так получили вперед. Теперь надо заставить негодяя немного понервничать.
Внезапно он сглотнул слюну и замер, отчего я подумал, что у него начинается новый приступ, но это было не так.
– Боже мой! – Берк хлопнул себя по лбу. – Мы же совсем забыли одну вещь. Хоффер собственной персоной будет ждать нас с машиной на дороге в Беллону, начиная с полудня.
– Думаешь, у нас есть шанс слегка удивить его?
Он улыбнулся той своей хищной улыбкой, которая напоминала скорее свирепый оскал, и я снова узнал в нем старого Берка – безжалостного наемника.
– Мы получили прекрасную возможность отомстить, однако зря теряем время на разговоры. Нам лучше побыстрее присоединиться к остальным и выработать какой-то план действий.
Мы двинулись вперед цепью; я снова шел впереди. Я ощущал прилив энергии, так как чудовищная ноша свалилась с меня. Что касается Берка, то, как ни плохо было его состояние, на нем это никак не отражалось. Вероятно, его старая сущность на какое-то время возобладала над болезнью.
Перед выходом на лужайку я помедлил, находясь ярдах в тридцати от хижины. Наше приближение, без сомнения, не осталось незамеченным, так как никого не было видно. Я подождал, пока меня нагонят остальные, затем сказал Берку, что дальше мне лучше пойти одному для обеспечения безопасности. Братья Вивальди и Джо Рикко, казалось, были способны на многое, и мне не хотелось
Я заскользил на каблуках вниз по холму, выкрикивая Серафино по имени и подняв руки над головой. Когда я прошел уже полпути до хижины, дверь приоткрылась и он показался, держа мой «калашников» наготове.
– Все в порядке! – закричал я. – Не стреляйте!
Из-за плеча Серафино появилось недоверчивое лицо Джоанны Траскотт.
– Ну же, вам удалось убедить их?
– Даже более того. Сегодня в полдень Хоффер сам будет ждать нас по дороге на Беллону. Так что мы можем поквитаться с ним.
Я говорил на итальянском, и лицо Серафино оживилось.
– Черт, мне это нравится. Я сам перережу подонку горло. Хорошо, Стейси Виатт, зови своих друзей.
Он резко свистнул, и из-за деревьев в разных местах лужайки показались братья Вивальди и Джо Рикко. Серафино хмыкнул, извиняясь:
– Не люблю быть неподготовленным к неожиданностям.
Я махнул Берку, что можно спускаться, и ко мне подошла Джоанна.
– Вы уверены, что мой отчим прибудет сюда сам?
– Так сказал вот этот человек. – Берк уже вышел на лужайку, остальные двое следовали за ним. Я легонько подтолкнул девушку по направлению к Берку. – Вот она какая, Шон. Цель нашей экспедиции.
И в то единственное, ужасное мгновение, когда я бросил взгляд на Берка, я осознал выражение на его лице, столь часто виденное мной раньше. Однако было уже слишком поздно. Автомат подпрыгнул к его плечу, и Берк прострелил девушке голову.
.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Я остался жив благодаря Жюлю Леграну, который прострелил мне плечо в ту же секунду, когда Берк убил девушку.
Пуля китайского Калашникова обладает убойной силой в полторы тонны, и не только останавливает врага, но и сбивает его с ног, отбрасывает назад. Это означало, что я был распластан на спине, когда Пайет Джагер начал поливать из своего «узи».
Серафино оказался единственным, кто сумел дать ответную очередь, оказавшуюся удачной, так как она снесла полголовы Леграну – насколько я успел заметить, перекатываясь за укрытие из упавшего бревна.
«Узи» взбивал фонтанчики грязи рядом со мной, которые внезапно прекратились, когда магазин опустел, и я, не раздумывая, вскочил на ноги и бросился к деревьям, пригнув голову.
Правая рука бессильно болталась, из простреленного плеча текла кровь. Боли я не чувствовал, поскольку находился в шоке, – боль должна была прийти позже. Сейчас мною двигало единственное желание – выжить.
Я бежал, спотыкаясь, и слышал позади предсмертные крики и беспорядочные выстрелы; несколько пуль просвистело совсем рядом, срезая ветки над головой.
«Узи» снова заговорил – Джагер действовал методично, водя автоматом из стороны в сторону, словно пробивая дорогу в зарослях. Если бы я оставался на месте, то не прожил бы и минуты, а меня это, прямо скажем, не устраивало – особенно теперь, когда нужно было уплатить по стольким счетам. Я рванулся вправо, продираясь сквозь кусты, и бросился вниз головой в ручей.