За гранью Джихада [СИ]
Шрифт:
— Парни, вы мля, совсем безголовые? Там сейчас на засаду нарваться, как два пальца… Переждите пару дней, пока выясним, что здесь происходит и пойдёте дальше.
— Некогда, — пожимаю плечами я. — Сейчас пойдут дожди и жизнь вообще замрёт. А нам обязательно надо перевалить за перевал.
— Идиоты… Там сейчас недобитков, как блох на барбоске!
— Охолони, капитан, — обрывает его Поль. — Никто бежать за бандами вдогонку не собирается. Здесь заляжем, пересидим ночь, а потом двинемся дальше. Не думаю, что бандиты будут сидеть на всех тропах и ждать, пока кто-нибудь появится. У них сейчас другие цели. И ты прекрасно знаешь, куда они рвутся. Идите к Амазонке, а мы прикроем ваш отход. На всякий случай.
— Хрен с вами, мужики! Хотите на пулю нарваться — дело ваше, — с неожиданной злобой отмахивается капитан
Вот и попрощались… Мы с Полем забрасываем на плечи наши «трёхдневки» и проводив взглядом группу, занимаем позиции. Через час, не дождавшись гостей, уходим вниз по течению ручья. Там есть несколько гротов, где можно спокойно переночевать. Каждую нору обыскивать не будешь.
Мы оказались правы. Бандиты сюда не вернулись. Переночевали и в предрассветных сумерках отправились дальше. На подходе к аулу начались сюрпризы.
— Смех один, — тихо сказал Поль, перебираясь через очередную растяжку.
— У них времени не было. Вот и ставили наспех.
— Гранаты впустую выбросили. Профи, раздери их дьявол.
Растяжек было три. Мы их аккуратно сняли и оставили на тропе. Пользоваться трофейными гранатами желания не было. Мало ли… Кто знает, что ребятишки с запалом намудрили? Рванёт такая находка в руках, мало не покажется.
За аулом наблюдали долго, но ничего похожего на засаду не обнаружили. Чтобы лишний раз не рисковать, пошли в обход, прижимаясь к скалам. Когда совсем рассвело мы оставили аул позади и вышли к тропе, которая вела к перевалу.
29
15 год по летоисчислению Нового мира
Шангарская долина
На пещеру наткнулись случайно. Она расположена в стороне от тропы и это радует. Можно не опасаться, что столкнёмся с каким-нибудь местным идиотом, любителем ночных прогулок. В этих местах не бродят по ночам. Здесь, даже днём, можно с лёгкостью свернуть себе шею. Если повезёт. Потому что со сломанной ногой вы будете умирать гораздо дольше.
Вход в пещеру был узким — чтобы протиснуться, надо снять рюкзак и разгрузку. Потом проход расширялся и превращался в большую удобную комнату, перегороженную в центре большим каменным столбом. Вот такая причуда природы. В дальнем конце чернел широкий зев провала — ствол колодца, который уходил вертикально вниз. Нет, я не знаю, насколько здесь глубоко. Прыгать желания не было, а луч фонарика, которым мы осветили провал, бессильно растворился в темноте. Бросили камень, но звука падения не услышали. В общем, — лучше туда не лезть. Не советую.
Мы вернулись к входу в пещеру, оценили «красоты» местной природы и расположились на ночлег. Раскатали спальные мешки, разложили небольшой костёр и вот, глядя на долину, собираемся ужинать.
Маленький костёр почти не дымит. Щепки, которыми его подкармливал Поль, были сухими и хорошо горели. В котелке закипает вода, взятая из ручья. Ещё несколько минут и можно будет ужинать. Чёрный чай, галеты и осточертевшие консервы. Бобы с говядиной. На десерт — две банки с консервированными фруктами. Какие-то местные ягоды, похожие на алычу. Они кислые как лимон, но если вывалить в банку пакетик мёда, то есть можно.
— Никита растёт. Месяц назад был с ним на охоте. Представь — малой взял свинью. Одним выстрелом! В голову. — Нардин рассказывает про своего сына и просто светится от гордости.
— Удачный выстрел, — киваю я.
— Не то слово. Одной пулей такого зверя завалить! Повезло парню.
— А отец что в этот момент делал?
— Как что? — хмыкает Нардин. — Я стоял рядом.
— Подстраховывал, значит. Это правильно.
— Боевой парень растёт, — подвёл итог Поль.
— Теперь, в этом мире два Нардина — старший и младший. Медведь с медвежонком.
Нардин довольно ухмыляется, а я почему то вспомнил Африку, где Поль получил своё прозвище — «Медведь». С лёгкой руки нашего погибшего приятеля — Джузеппе Марино. Пеппино, нашёл в развалинах книжку о происхождении разных имён и вот, вычитал про Нардина. Делать тогда было нечего, — мы сидели в одной африканской деревушке, изнывая от жары, солнца и безделья. Изображали никому не нужный пост, на пересечении двух дорог. Найденная книжка, — как мы узнали позднее, — принадлежала убитому монаху из Португалии. Долгополый святоша прибыл в эту «белую задницу» с какой-то христианской миссией, одобренной
Кстати, староста деревни, объявившийся у нашего поста, решил, что легионеры пришли не просто так, а мстить за монаха. Он долго объяснял, что монах добровольно «ушёл» куда-то на юг, «раздав» вещи жителям. В общем: «ушёл, но обещал вернуться». Старик долго махал в сторону пустыни и прижимал руки к груди. В общем — каялся. Мы естественно не поверили, но и возмущаться не стали. Этих монахов в Африке полегло — мама не горюй. Если за каждого белого, убитого в этих краях, мстить, то нам патронов не хватит. Убили монаха и убили. Дело, в общем, житейское. Каждый может попробовать, если желание возникнет. Мы объяснили старику, что судьба монаха, — дело десятое и нашей епархии не интересное. Мол, для нас главное, чтобы жители тихо сидели на чёрной заднице и не воровали по мелочам. Староста кивал седой башкой и заверял, что «просим не беспокоится, господа, ничего подобного не случится!». После этого он попрощался и уходя спёр чайник из джипа. Правда, чайку попить из трофея не успел. К вечеру в деревню забрели парни из фронта национального освобождения. Мы были так расстроены этим неожиданным визитом, что целых часа два лениво перестреливались. Потом к ним подтянулась подмога. Наши не остались в стороне и прислали нам в помощь роту десантников. В итоге всего этого, деревня превратилась в пепелище. Старосту убила шальная пуля, испортив при этом чайник. Видимо, старик прижимал его к груди. Чайник было особенно жалко. Джузеппе стащил его из гарнизонной кантины и мы даже не успели им попользоваться.
Пока я всё это вспоминал, закипела вода. Мы заварили чай и неспеша ужинали. Поль рассказал несколько новостей из Аламо, а я поделился сплетнями нашего побережья. В тот вечер мы долго говорили. Несмотря на тяжёлый переход, сон не шёл. Поэтому, сидели у потушенного костра, смотрели на аул, лежащий у наших ног и тихо переговаривались.
Прямо перед нами начиналась Шангарская долина. Здесь, в районе предгорья, на берегу озера, расположен большой аул. Домов сорок, если не больше. Большая часть построена из глины, перемешанной с опилками и соломой. Иногда мне даже не верится, что это Новый мир. Люди, живущие в этих горах, живут по своим законам. Так они жили в Старом мире, так живут и здесь. Есть богачи, чьи дома построены из красных кирпичей, доставленных сюда с побережья. Эти особняки обнесены высоким забором, а ворота похожи на произведения искусства. На почтительном расстоянии от этих «дворцов», прижимаются к земле глиняные лачуги. Словно стыдятся неприкрытой нищеты и убожества.
Озеро, на берегу которого расположился аул, глубокое. Кто-то мне рассказывал, что метров пятьдесят, не меньше. Питается подземными источниками. Из него вытекает ручей, который уходит на восток. Вода чистая и прозрачная. Рыбки плавают. Не знаю, на рыбалку не ходил и пробовать на вкус не доводилось. Местные иногда рыбачат. Если лишняя граната окажется под рукой.
Перед рассветом мы спустимся в долину. Надо будет понаблюдать за одним домом. У меня есть один должник в этих краях. Нет, деньги здесь не причём. Я как-то помог одному местному жителю, столкнувшись с ним в саванне. Этот тридцатилетний парень заблудился в районе Виго. Сидел на крыше заглохшего грузовика и отбивался от свиней-падальщиков. Когда я подъехал, у него оставалось десяток патронов, две гранаты и беременная жена в кабине. Чеченец, по имени Руслан. С тех пор он считает меня своим «спасителем». По-крайней мере — он так утверждает. Я ему не верю. Более того, — я знаю, что если предложат за мою голову хорошую цену, то он убьёт меня не раздумывая. Но пока что это не выгодно. Он неплохо получает от меня, за те небольшие услуги, оказанные в этих краях. Несколько раз укрывался в его доме и как видите жив и невредим.