За Отчизну
Шрифт:
Ондржей быстро подошел к Штепану и протянул ему обе руки:
– Здравствуй, сынок! Слышал о твоем несчастье... Как же все это приключилось?
Штепан помолчал, стараясь быть спокойным, и, сделав над собой усилие, медленно, запинаясь, стал говорить:
– Сегодня утром приехал сосед Петр продавать шерсть. Зашел в лавку хозяина, рассказал... Отец давно не ладил с экономом монастыря. Ну, и ночью нагрянули слуги инквизиции. Отца забрали. Мать били, всё разграбили... Мать ушла к соседу. От побоев и горя она заболела и с неделю уж как умерла... А об отце говорили, что его сожгли...
Бакалавр слушал, сдвинув мохнатые седые брови и плотно стиснув губы.
Ондржей сел в кресло и усадил Штепана на скамейку:
– О тебе не спрашивали?
– Спрашивали у соседей: где я и что делаю.
– Так, значит, тебе, сынок, домой возвращаться не следует, да и здесь тоже оставаться небезопасно. Что же придумать?..
– Бакалавр задумался, потом неожиданно хлопнул себя широкой ладонью по лбу и воскликнул: - Эврика! [4] Постой минутку... Марта, а Марта!
4
Эврика (греч.)– нашел.
Дверь полуоткрылась, и Марта показалась в комнате.
– Слушай, жена. Поскорее дай мне одеться, и, когда придут ученики, скажи им, что я опоздаю на полчаса. Пусть читают Большой Донат [5] дальше отметки.
Марта скрылась, и вслед за ней ушел Ондржей. Несколько минут Штепан пробыл наедине со своими мрачными мыслями. Но вот Ондржей вернулся. В своей бакалаврской сборчатой одежде учитель выглядел гораздо внушительнее. Поправив черный берет, он в сопровождении Штепана вышел на улицу. Они быстро прошли несколько грязных улиц и переулков, вышли на рыночную площадь и стали пробираться через густую, шумную толпу.
5
Большой Донат - извлечения из учебника грамматики латинского грамматиста IV века Элия Доната.
У лавок с самыми разнообразными товарами можно было увидеть и чинно шествующих, упитанных бюргеров в скромной, но солидной одежде темных цветов; тут же в сопровождении слуг, расчищавших палками и пинками дорогу, медленно проходили знатные паны в расшитых роскошных плащах и камзолах; бородатые полупьяные солдаты грубо переругивались с лавочниками; бродили монахи - доминиканцы, францисканцы, кармелиты [6]– в коричневых, черных и серых рясах, босые или в сандалиях; рослые и дюжие крестьяне в меховых безрукавках поверх длинных белых из домотканого холста рубах и в широких соломенных шляпах; цыгане, евреи, мадьяры.
6
Доминиканцы, францисканцы, кармелиты - наименование различных монашеских орденов католической церкви.
Прахатице был торговым городом, где хозяевами были немцы-патриции.
Пройдя еще два - три квартала, Ондржей и Штепан остановились у небольшого дома с красивым каменным входом. Бакалавр постучал в дверь бронзовым молотком. Дверь открылась, и служанка с поклоном пропустила Ондржея и Штепана.
– Вы к мистру [7] Иерониму? Сейчас покличу.
Ондржей сказал Штепану:
– Сейчас, Штепан, я тебя представлю своему другу. Это такой человек... он для тебя сделает все, что сможет,
7
Мистр (чешск.)– магистр, следующая за бакалавром ученая степень.
Появилась служанка и сообщила;
– Мистр Иероним просит вас к нему!
– Останься пока здесь, я поговорю с ним сам.
Ондржей ушел в следующую комнату. До слуха Штепана донеслись мужские голоса. Один был учителя, а другой голос - громкий, властный и в то же время приятный. Потом стало тихо. Штепан присел на резную табуретку и задумался. Он никак не мог привыкнуть, что смерть унесла его отца и мать и что он остался совсем без родных, без дома. Ему казалось, что все это ужасный сон. Он вот-вот проснется, и этот кошмар исчезнет, как дым. Но дни шли, а несчастье оставалось реальностью. Что же будет дальше?
– Штепан!
– послышался голос бакалавра.
– Иди сюда, сынок!
Штепан поднялся и вошел в соседнюю комнату. У маленького окна стоял дубовый резной стол, весь заваленный книгами, вдоль стен - полки с книгами, в противоположном углу - деревянная узкая кровать, над которой висели боевой меч и кинжал.
У стола сидел высокий человек лет тридцати пяти в темной одежде магистра. Когда Штепан приблизился, человек поднялся с кресла, взял его за плечи и пристально заглянул в лицо.
– Ну, вот и хорошо. Садись, дружок, - ласково сказал он.
– Мистр Иероним, я пойду. Наверно, школяры меня заждались.
Иероним и Ондржей дружески попрощались, и, уходя, Ондржей сказал Штепану:
– Ты, сынок, от магистра приходи прямо ко мне, только обязательно.
После ухода Ондржея Штепан как следует рассмотрел своего нового знакомого. Тот тоже внимательно глядел на Штепана своими проницательными и слегка насмешливыми глазами.
– О твоем несчастье мне все сказал друг Ондржей. Понимаю тебя... Я хочу обсудить с тобой, что делать дальше. У тебя есть какой-нибудь план?
– Нет, пан мистр, я не знаю... еще не думал.
– Ну так давай думать вместе. Мне кажется, Ондржей прав: домой тебе ехать небезопасно, да и сюда лапы инквизиции могут дотянуться, а заступиться за тебя некому.
– Это так.
– Мне Ондржей сказал, что ты парень способный и первым окончил его школу.
– Да, мне пан бакалавр тоже так говорил.
Иероним рассеянно провел рукой по столу, видимо что-то обдумывая.
– Ты уже знаком с грамматикой, риторикой, диалектикой, математикой, астрономией?
– Да, доминус магистр. [8] Все это мы с паном бакалавром изучали.
Иероним добродушно усмехнулся:
– А вот скажи мне, дружок, кем ты желаешь стать, чтобы всю эту премудрость с пользой применить?
Штепан смутился и не мог найти ответ на вопрос, который ему самому нередко приходил на ум.
– Не... не знаю, доминус магистр... учителем в школе, как пан бакалавр...
Иероним недовольно поморщился:
– Учителя, особенно хорошие, нам очень нужны, но, мне кажется, перед тобой лежит иная дорога. Сколько тебе лет?
8
Доминус магистр (лат.)– господин учитель; обращение студентов и школьников к учителю.